в августе 44-го
Пропавшему без вести прадеду посвящается
а на войне, как на войне.
солдат ждёт, чтобы мир временно обеззвучел.
птички, вот, спят,
танки, вот, тоже спят.
солнце не спит, кажет рассветный лучик...
тишь, благодать здесь,
на краю леска,
а за баднёй – поле цветов-малюток.
словно Господь
кисточкой в три вершка
вооружась,
заново мир малюет.
под гимнастёркой греет письмо её –
как она там, песенница-Наташка?
пишет, что ждёт,
годы надеясь, ждёт,
просит опять ей подарить ромашек.
– фрицы ползут, ну-ка, не спи, сержант!
птицы не спят.
глядь – разбудили танки...
лес молодой первым огнём объят,
поле горит – орлики, валерьянка...
хоть бы один яркий цветок спасти!
зря малевал, что ли, Господь, всё это?
только чуть-чуть взять бы – и подползти,
грудью прикрыть клок золотого лета!
глупая блажь – чёрные небеса.
не уберёг солнечник для Наташки...
и погибает под выжженным Вильнюсом
в ослабшей руке
надломленная ромашка.
