Исключения без правил.
Уйти в потусторонний мир корнями,
Со временем – карой ослушника,
Я – хилер, знахарь и шарлатан,
Но жизнь – блаженствие на кончике пера
И слепые, заспанные глаза…
Через сенсорный канал проскопией
Кричу в оборванные провода телефона
Рафинированным улыбкам, сухарям
С обвисшеми портфелями,
Как ангел на перинах
По кисельному озеру или по льдам волочусь?
Но к ране – пластырь –
Гротеск и скульптурный модернизм,
Для чиновьих пугал, злоупотребляющих
Исключениями без правил.
Но где бревно в моём глазу?
А где пасквиль, что вжился в образ?
Где мул навьюченный, прозектор скрюченный?
Я слышал, что дети артистов
Всех цирковых клоунад
Рождаются в пыльных опилках
На побережьях Мёртвых морей.
А в Башне Невинных Блаженств – всё равно,
Там чахнут засохшие эдельвейсы,
Кузнецы и ткачи собственного счастья…
…Хм-хм, читатель благородный,
Мозги набекрень у тебя старый пень,
Хватит доигрывать в куклы!!!
Я тебе слово сказал – зачем мне кричишь?
Разойдёмся на глупых деталях…
…А может быть записать на видеоплёнку свой сон?
Но ты молчишь
И твой ответ – эквивалент мысли…
Брошенная колоша кричит,
Как прострелянная волчица,
Где жизнь - это самообман
Флибустьеров, корсар, попов сгоревшего храма.
Где лысина – скорлупа, готовая выть на луну.
Вцепившись в горло соседа…
Но как сказал усопший друг
Всех взрослых и детей,
Чтоб музыкантом быть,
Тут надобно уменье,
И уши нужно понежней.
Но между нами трещины,
Паломничества крыс,
Да жабы суринамские,
Квашни и большеносые хитоны.
Пипы, квашни, чесночницы,
Хватающие на лету холодную брызжайку.
А там в иных мирах
И во второй действительности,
Хамелеон рок-музыки
Психоделичный морж,
Рок-медиум и яйцечеловек,
Когда-то ткал ковры из слов,
И музыку для узколобых тлей.
Гуру забытых роллов.
Уинстон Буги,
Джарондором Оно,
Кричащий ангел своего былого часа,
Восьмидесятых.
А у меня протеза голова,
И с кучером одним здесь так не обойтись,
Я призрак ЛибидО, я – эхо мифологии,
Я – шесть явлений Ленина на форте пианО.
Влюбился я без памяти,
Не помню лишь в кого,
То в девушку Сервантеса,
Или в Мэрилин Монро?
К простому и великому,
Один мой шаг – стрельба,
И церковь с колокольнями,
Дорога в никуда…
----
Хм!? Так что ж это было?
Что за идиотские стихи?
Что это? Психонервный сюр?
Может авангардная классика?
Может больной лиризм,
Или прыщавый попс литературных форм?
Косоглазие моего интеллекта?
Сосальщики и чесночные клещи?
А может ленточные глисты,
Опоясывающие мой мозг?
Человечья вошь и бешеница?
Ну, хватит…
Здесь свёрнуто всё без особых прикрас,
Сдвинутой винами мыслью,
Кричите, что я плагиат или крыса,
Наверное, в этом и есть всё же смысл,
Ведь
Я всё
Писал
Для Вас!
Но самое страшное в том,
Что когда я уйду навсегда,
Я застыну ослепшим сном,
И мне никто не закроет глаза…
Со временем – карой ослушника,
Я – хилер, знахарь и шарлатан,
Но жизнь – блаженствие на кончике пера
И слепые, заспанные глаза…
Через сенсорный канал проскопией
Кричу в оборванные провода телефона
Рафинированным улыбкам, сухарям
С обвисшеми портфелями,
Как ангел на перинах
По кисельному озеру или по льдам волочусь?
Но к ране – пластырь –
Гротеск и скульптурный модернизм,
Для чиновьих пугал, злоупотребляющих
Исключениями без правил.
Но где бревно в моём глазу?
А где пасквиль, что вжился в образ?
Где мул навьюченный, прозектор скрюченный?
Я слышал, что дети артистов
Всех цирковых клоунад
Рождаются в пыльных опилках
На побережьях Мёртвых морей.
А в Башне Невинных Блаженств – всё равно,
Там чахнут засохшие эдельвейсы,
Кузнецы и ткачи собственного счастья…
…Хм-хм, читатель благородный,
Мозги набекрень у тебя старый пень,
Хватит доигрывать в куклы!!!
Я тебе слово сказал – зачем мне кричишь?
Разойдёмся на глупых деталях…
…А может быть записать на видеоплёнку свой сон?
Но ты молчишь
И твой ответ – эквивалент мысли…
Брошенная колоша кричит,
Как прострелянная волчица,
Где жизнь - это самообман
Флибустьеров, корсар, попов сгоревшего храма.
Где лысина – скорлупа, готовая выть на луну.
Вцепившись в горло соседа…
Но как сказал усопший друг
Всех взрослых и детей,
Чтоб музыкантом быть,
Тут надобно уменье,
И уши нужно понежней.
Но между нами трещины,
Паломничества крыс,
Да жабы суринамские,
Квашни и большеносые хитоны.
Пипы, квашни, чесночницы,
Хватающие на лету холодную брызжайку.
А там в иных мирах
И во второй действительности,
Хамелеон рок-музыки
Психоделичный морж,
Рок-медиум и яйцечеловек,
Когда-то ткал ковры из слов,
И музыку для узколобых тлей.
Гуру забытых роллов.
Уинстон Буги,
Джарондором Оно,
Кричащий ангел своего былого часа,
Восьмидесятых.
А у меня протеза голова,
И с кучером одним здесь так не обойтись,
Я призрак ЛибидО, я – эхо мифологии,
Я – шесть явлений Ленина на форте пианО.
Влюбился я без памяти,
Не помню лишь в кого,
То в девушку Сервантеса,
Или в Мэрилин Монро?
К простому и великому,
Один мой шаг – стрельба,
И церковь с колокольнями,
Дорога в никуда…
----
Хм!? Так что ж это было?
Что за идиотские стихи?
Что это? Психонервный сюр?
Может авангардная классика?
Может больной лиризм,
Или прыщавый попс литературных форм?
Косоглазие моего интеллекта?
Сосальщики и чесночные клещи?
А может ленточные глисты,
Опоясывающие мой мозг?
Человечья вошь и бешеница?
Ну, хватит…
Здесь свёрнуто всё без особых прикрас,
Сдвинутой винами мыслью,
Кричите, что я плагиат или крыса,
Наверное, в этом и есть всё же смысл,
Ведь
Я всё
Писал
Для Вас!
Но самое страшное в том,
Что когда я уйду навсегда,
Я застыну ослепшим сном,
И мне никто не закроет глаза…
