Открытие
алкогольных напитков распитие,
перипетия окурков.
я вминаю в снег берцы носком,
переноской снежинок.
божьи клочки стряхнет небо,
чрево белого облака.
оно смялось и рухнуло с горизонта:
мерзотно яркое под ноги.
на днях свершилось открытие,
томительно вспыхнуло.
я обмозговал мысль и распробовал:
трогаю в путь.
ты как пониженье ставки ЦБ:
ябеде закроют счёт.
как прыгать по лужам в сапожках резиновых,
по-тихому красть Коровку.
на днях совершилось открытие;
простите меня.
кругосветка – это долгое путешествие.
ты словно запятая под точкой;
счётчиком обесточенным я
кого-то жду.
я слушаю внутренний голос,
полос зебры любуя линию.
думаю о стане твоём беспристанно:
странно имажинировать женщину.
ты как желанные двери Пятерочки в лютый мороз,
каверзных интегралов сеть с внезапным решением.
как паук старожил в лунке кухонной утвари,
претворение ребра в человечью суть.
пожелтевший в тугих объятьях времени форзац сковыряв;
став Магелланом,
Мактана прибрежье я познал в тени.
оно нашептало мне открытие;
трепещение гальки привело ко мне тень.
отголосок чьей-то фигуры не знал языка,
окромя я руки тяну.
племенная чечётка вокруг костра
дотла сожгла меня. но я – жду.
птичьи перья на воротах заброшенной голубятни
намедни мне подали подсказку.
если в детстве здесь, петляя меж кораблей,
оттепель лета я черпал ладонью, значит – кого-то ждал?
когда-то я совершил открытие, точно помню:
порою лозою фрагментов струится что-то по черепу.
сидя в тиши прибрежья железных зверей, ловя снежинки ртом,
оптовыми поставками пока валится снег, я обещаю себе всё переосмыслить.
потом.
открытие вдруг познало меня?
фетровая нить затянулась в клубок.
ты как медалька дедушки ветерана, что в отблеске солнца взгляд прикуёт, пылясь у оконца на полке;
осколков как град избежать в сорок третьем.
персоналии сложатся в пентаграмму,
милиграмм за миллиграммом пока я высчитываю таурин, совестно глядя на этикетку.
третий этаж обогреет людным присутствием;
напутствие вспыхнет колокольным звоном в ушах – значит ли это, что я кого-то жду?
сложится гортанный свист в лейтмотив,
нарратив молчаливых страданий трахеи.
ты как записка под детским ковриком, где приписка нашкрябана,
безалаберно совершенно: "я верю в пришельцев".
интересно, девятилетнему Тутанхамону
в храме Атона нашептали о вязких песках Долины Царей?
Гай Юлий Цезарь карты складывал в самолётик:
на переплёте написано детской дрожащей рукой.
почему бы нам не мечтать?
копошась в метро я прикидываю невиданную россыпь родинок по канонам теории вероятности.
земной шар всё крутится,
спутники на орбите его не Деймос и Фобос, но вдруг ему так же страшно?
языком я вжимаю крошки корицы в нёбо, прикончивши кофе;
Мефистофель в салочки сыграл бы со мной, или герою лирики пятнать уже нечего?
ты как пизданувшее по макушке яблоко,
коли только целиться смысл, если не я тут в науке.
на днях я попал под колёса;
трос совался в кабине советского лифта.
не доехал до нужного этажа и не прожал дверного звонка пуговку.
значит ли это, что в квартире на энном этаже горит свет?
неприметно кашляю в технической шахте хрущевки, и меня посещает открытие.
значит ли это, что я кого-то жду?
17 декабря 2024 г.
