Русский Шагирт. Глава 14. Александр и Анна

Александр улыбался, прикрыв глаза, трясясь и раскачиваясь в почтовой карете, машинально вжался в угол – вот они родные российские дороги. Бесснежные ноябрьские дни выпячивали замёрзшие грязевые, дорожные неровности, затрудняли передвижение и не давали возможности вспоминать и думать, а перетряхивали мысли во времени и мололи их, мололи, как горох в жерновах. Только вспомнил встречи и прощание со своей панночкой, как вновь встряхнуло - перелистнуло и… уже граф Николай Зубов отчитывает его за объявленное желание оставить службу в связи с предполагаемой женитьбой; один удар плечом о корпус кареты и снова его милая панночка Аня….

Он уже несколько дней тёрся-трясся в почтовых каретах из Варшавы со срочным предписанием явиться к генералу в Петербург. Хотел оставить службу, жениться и вдруг вызов. Зачем потребовался Зубову? Вспомнил последнюю беседу с ним, его слова: «Нам нужны преданные офицеры….». Ах, как хотелось навестить Анну! Теперь неизвестно когда увидит её.

Образ любимой появился перед ним: внезапно почувствовал травный запах и дрожь её тела после нечаянного прикосновения…. «Как она открыто и озорно кинулась мне на шею в тёмном саду и, какой скромной и глупой появилась из-за дверной шторы в первый день знакомства на ужине? Боже, мой! А какие искры метал её взгляд, готовый разорвать и растоптать меня, свидетеля вечерней ошибки и невинного поцелуя в щёчку? Но потом оказалась нежной и ласковой….»

Александр использовал малейшую возможность, чтобы посетить в предместьях Кракова дом родителей панны Анны, который стал ему родным.

Его друг Станислав, в тот год связал свою судьбу с панной Франциской и в этом, одну из главных ролей сыграл Александр.

В тот год отпуск Александра заканчивался, а любовное увлечение этой несносной, шестнадцатилетней Анной только начиналось. Когда она вышла из-за дверной шторки, притворившись неряшливой девицей, он едва ли не поверил ей, но её выдали прищуренные, смешливые глаза; последующий же розыгрыш, в котором она измазала вареньем и себя и его, заставил всех хохотать до коликов в животе и икоты! А,через несколько дней, таким же тёплым вечером Александр вернул панночке поцелуй, с которого начались их новые отношения. В тот последний майский день уже темнело, когда они возвращались из цеховой части усадьбы, где мастеровые занимались ремонтом, отделкой карет и дилижансов – Александра как механика интересовали и кузня, и столярня, и шорня, а Анна, по просьбе Станислава, показывала ему усадьбу. Родители со Станиславом с утра уехали в Краков и Анна, целый день находилась с гостем, очарованная его знаниями, а потом, усталая и под впечатлением искр, разлетающихся от удара молотобойца, шипения воды и столбов пара, повела Александра к дому не по аллеям, а прямо через сад, обходя кустарники и деревья. Это вечернее возвращение привело их к первому поцелую и большой любви. Тогда Анна споткнулась, подвернув ногу и, Александр решил взять её на руки, а она категорически отказывалась. После препирательств, он насильно поднял её, лёгкую как пушинку, прижал к груди и нёс, не разбирая дороги. Остановился перевести дух, заглянул в глаза, в которых отражались появившиеся звёзды, осторожно и неуклюже наклонился, прикоснувшись к её щеке носом и, Аня с трепетом потянулась к нему губами. Уже на следующий день он узнал, что его возлюбленная является племянницей пани Барбары и, не откладывая, сделал ей предложение…, но не получил ни согласия и ни отказа. Затаилась обида, гордость шептала: «В дорогу, в дорогу…», а любовь говорила: «Останься…, останься…, она твоя…» и он весь отпуск провёл в семье Станислава, ухаживая за этой вздорной девчонкой. Добился её взаимного признания в любви и обещания ждать его столько времени, сколько потребуется….

После отпуска, прибыв в Варшаву, Александр ненароком, в вечерней беседе за ужином у пани Марианны, рассказал о своей поездке в Краков, о семейной усадьбе их бывшего квартиранта, о своей помолвке с Анной и скором приезде Станислава. Услышав рассказ, панна Франциско здесь же за столом расплакалась от счастья и убежала в свою комнату. Однако, вскоре вернулась и весь вечер расспрашивала его только о Станиславе и его скором приезде. Да, слава Богу, у Станислава и Франциски всё получилось и вдвоём они счастливы.

Александру нестерпимо захотелось потянуться и размять ноги, обратился к ямщику:

- Любезный, скоро ли станция?

- Скоро, ваше благородие. Вон, после того леска, в деревне….

-А, когда же в Петербурге будем?

-Да к вечеру и будем, ваше благородие.

Явившись к генерал-поручику Зубову для продолжения службы в качестве порученца, Александр ещё какое-то время пытался вести разговоры о своей отставке, но потом его затянул служебный круговорот: скоропостижная смерть императрицы, приход нового императора Павла I, дни тянувшиеся чередой, образуя месяцы и годы. Жил перепиской с панночкой, ожиданием очередного ответного письма и очередного отпуска для поездки к любимой. В памяти всплыло её последнее послание, где она уже с беспокойством писала об их любви и настойчиво просила о скорейшем приезде. Но, к сожалению, отпуск в этом году пришлось отменить…

Их сборная группа офицеров по распоряжению императора выполнила поставленную задачу и возвращалась в Россию с территории Франции с очередными колоннами русских пленных корпуса Римского-Корсакова, разгромленного под Цюрихом осенью 1799 года. Молодой Наполеон для примирения с Павлом I сделал красивый жест и без всяких условий возвращал более четырёх тысяч пленных россиян с оружием и в новых мундирах, надеясь на дальнейший союз и дружбу с императором.

К вечеру их колона остановилась на ночлег недалеко от Кракова и Александр, получив разрешение, в сопровождение денщика отправился в усадьбу Полонских.

- Давай,давай, Савелий! - они стояли у знакомых ворот и денщик, не слезая с коня, крикнул: - Пан Куба, встречай гостей!

Заскрипел засов, калитка отворилась: - О, пан офицер! ... пан Савелий! – воскликнул старый друг Савелия, привратник пан Якуба и, что-то ещё неразборчиво добавив, распахнул ворота. Александр соскочил с коня, бросил Савелию уздечку и с нетерпением направился к дому. Хотел тихо и незаметно войти в прихожую комнату, но колокольчик предательски зазвенел; Александр торопливо сбросил дорожную накидку, остался в мундире поручика и, шагнув в коридор, вдруг услышал тихий голос служанки:

- Кто здесь? Пан Яцек?

Пан Яцек, сторонник польских якобинцев, страстный поклонник панны Анны, как только услышал звон дверного колокольчика, молчаливо и скрытно из угла тёмного коридора стал наблюдать за Александром: «Что же мне делать? Откуда появился этот русский офицер? Ах, да, это же…. Пан Станислав рассказывал о женихе панночки! Вот он, какой, его русский родственник Александер. Как это всё не вовремя….».

Повернулся и шагнул, пытаясь ответить на вопрос, но услышал сначала торопливый, дробный стук каблучков, а затем строгий голос Анны, появившейся рядом со служанкой:

- Кто здесь, Яся? Пан Яцек, это Вы? Как Вы посмели явиться без предварительного согласия? Я же запретила Вам!–словно плетью ударили в тишине её слова.

Александр не видя и не зная о присутствии пана Яцека, улыбнулся: «Всё такая же бесцеремонная и милая моя панночка…, кому-то бы не поздоровилось сегодня. Но, пора и мне выходить на сцену» и наигранно произнёс:

- Панночка Анна, это я – Александер…. Могу ли я засвидетельствовать своё почтение и приложиться к Вашей ручке?

Анна, услышав Александра, замерла на мгновение и бегом кинулась на голос, чуть не сбив с ног пана Яцека; у входа в прихожую перешла на шаг, провела ладонями у лица, придав ему холода, и царственной походкой вступила в комнату, - только вздымающая грудь и прерывистое дыхание выдавали её нетерпеливое волнение.

-Пан Александер…,- это всё, что смогла она произнести, увидев молодого, высокого, стройного, привлекающего внимание своей выправкой и внутренней силой офицера со шпагой, с накрученными лихими усами, - …Алекс…, - прошептала Анна, падая в его объятья.

Пан Яцек со злостью посмотрел на служанку, дернул за локоть, стараясь причинить боль, и отрывисто бросил на ходу:

-Я через другой выход уйду, через который ты запустила! А, твоё дело – молчать!

«Нет, я не расстроен, я – в ярости! Столько желал этого момента, готовился, всё сам устроил и… так жестоко наказан! А ведь был в шаге от своей цели…».

Он почти год ухаживал за этой красавицей, имея на неё виды, ублажал стариков и пана Станислава, соблазняя положением в обществе и богатством своей семьи. И панночка была уже готова расторгнуть помолвку ….«Хитростью или силой, но добился бы сегодня близости с ней. Ах, если бы…., - пан Яцек в сердцах ударил ногой корень дерева, спохватился и огляделся вокруг, - ведь как прост в исполнении был мой замысел! Но, подожду ещё… ».

У него всё было продумано до мелочей, чтобы сегодня добиться близости с этой заносчивой красавицей: нашёл предлог и отправил её родителей в город до следующего дня, а панночка осталась в усадьбе с одной служанкой Ясей, которая давно им была запугана и подкуплена, боялась слова сказать. Однажды, пан Яцек принял лишний бокал вина и явился к ней в комнату; Яся молча сопротивлялась его натиску но, в конце концов, вынуждена была отдаться пану.

Анна смотрела в глаза любимого, сжимая кольцо рук на его шее и поднимая себя на носочки, с силой прижалась к Александру, желая и раствориться в нём без остатка и утопить в себе.

-Мой милый Алекс, как же я скучала и уже стала бояться за нашу помолвку! Но, слава Богу, ты здесь, со мной. Я так рада, любимый! Этот наглый пан Яцек нашей семье прохода не даёт….

Она легонько отстранилась от гостя,- ты, наверное, устал и голоден с дороги? Сейчас я покормлю тебя. - Крикнула громко: - Яся, иди, посмотри, кого я здесь встретила!-Подождала, прислушалась,- ты где, Яся? Странно, только что была рядом и вместе с паном Яцеком…. Пан Яцек! - Не дождавшись ответа, взяла Александра за руку и повела в столовую комнату.

Вскоре прибежала взволнованная служанка:

-Панна Анна простите меня; проводила пана Яцека, он просил извиниться за него - вспомнил, что ему срочно надо быть в Кракове.

-Яся, накрой нам стол и можешь сходить к родителям. Ты давно уже не была у них. Утром не торопись – я сама справлюсь.

Проводив служанку, они чинно сидели за столом: при свечах пили вино, рассматривали друг друга после длительной разлуки и просто улыбались...

- Аня, я не знаю, как я мог всё это время не видеть тебя и жить без тебя,- они сидели за столом напротив друг друга и Александр накрыл своей ладонью запястье Анны. Она не смогла стерпеть расстояние, разделяющее их, глаза затуманились, а тело захватила дрожь; поднялась, обошла стол и прижалась к нему сзади, воскликнув:

-Александр, я так люблю тебя и хочу быть с тобой!

Он приник к ней, взяв на руки, унёс в комнату. Любовь и страсть захватили их и они впервые провели совместную ночь, которая объединила их на долгие годы.

Утром Александра ждала дальняя дорога, но рядом, положив ладонь под голову, тихо спала любимая и он, позволив себе расслабиться и немного подремать, незаметно уснул. Через некоторое вскочил не найдя рядом Анны, но услышал её разговор с Савелием, заторопился, поняв, что опаздывает. А когда выскочил во двор, то удивлённо остановился: оседланные кони, запряжённая лёгкая бричка, в дорожной одежде сосредоточенная и готовая к длительной поездке его Анничка….

- Что происходит любимая?

- Ты рассказал вчера о большом обозе, который сопровождает вас. Я пойду с этим обозом, а ты будешь посещать меня. Теперь я твоя пани, милый! – Анна счастливо улыбалась, глядя на растерянного Александра, - а всё остальное потом. Я еду с тобой в Петербург пан Александер!

Прибыв в Петербург, Александр продолжал выполнять отдельные поручения графа Зубова, но интерес к службе потерял, старался не попадаться на глаза начальников, а больше время проводить в семье, с молодой женой. Он чувствовал, что назревают серьёзные перемены во власти и в императорском дворе: это подтверждал характер особых поручений, порою весьма секретных и деликатных; после посещения в холодном феврале 1801 года Михайловского замка, строительство которого было только что окончено, Александр понял, что правление Павла I завершается и, дай Бог, если закончится мирно.

Большая часть офицеров знала о тайном договоре против Англии, заключенном между Наполеоном и Павлом, но когда 28 февраля двадцать две тысячи донских казаков отправились в Индийский поход покорять Бухару, Хиву, Памир и Индию, недовольные гвардейцы зароптали, посчитав действия императора неадекватными. Главные заговорщики – Петр Пален и Никита Панин с генералами и гвардейскими офицерами, давно уже готовились к активным действиям. Причём их активизировал сам император Павел I, так как ему стало известно о заговоре, но он был обманут Пётром Паленом и не принял мер для его нейтрализации.

Ранним утром Александр, меняя караул у комнаты императора Павла I, услышал его беседу с приглашённым губернатором Санкт-Петербурга Пётром Паленом.

Александр приказал караульным отойти от дверей, но услышанный разговор навсегда остался в его памяти.

- Знаете ли Вы господин военный губернатор, что в отношении меня складывается заговор?- спросил император Павел I.

-Знаю Ваше Величество! Вот у меня список заговорщиков, и я сам значусь в нём,- губернатор протянул заготовленный список.

-Как, сударь?

-А, как же иначе мне узнать их имена. Я должен поддержать их и во время задержать. А для этого мне надо узнать все их намерения.

- Я приказываю Вам задержать их немедленно.

- Но, Ваше Величество, как я могу задержать Вашу супругу, сыновей и других членов Вашей семьи, которые участвуют в заговоре? Я прошу довериться мне.

-Хорошо, я разрешаю Вам принять необходимые меры по своему усмотрению!

А утром, в понедельник 11 марта граф Зубов задержал Александра:

- Поручик, прошу Вас задержаться сегодня в ночь. Возникла необходимость дополнительно поставить в караул преданных нам людей, а к ночи будьте готовы со своей группой к выполнению особых распоряжений.

В ночь и 11 на 12 марта Александр оказался невольным свидетелем убийства, когда наблюдал через приоткрытую дверь, как пьяный граф Николай Зубов проник в спальню императора, где вначале предложил ему отказаться от престола, а потом в запале ударил его золотой табакеркой по голове, сбив на пол. Услышал, как императрица кинулась на помощь мужу, а сообщники графа утащили её в другую спальню; увидел, как штабс-капитан Скарятин при помощи Татаринова и Горданова придушили шарфом Павла I. Прикрыл двери, подумал: «Туда ему и дорога, хуже не будет, а его сын Александр будет достойным правителем России, - он был безразличен к императору, так как считал его бездарностью и недостойным своего положения, но сомнения одолевали его, – однако, убийство не может являться средством для изменения политического положения в государстве».

Утром, обнял сонную жену:

-Аннушка, милая моя, наконец-то я ушёл в отставку и буду ждать сына, которого ты мне обещала, - осторожно и ласково погладил её округлившийся живот.