узор змеи на обоях

***

сквозь щель в матраце на окне

пробивается рассвет.

золотой вилкой расковыривают рану сумерек,

шепота.

тихие внутренности ночных животных.

тьма спускается в раковину как кровь,

обнажая пещерные рисунки реальности.

и будущее - намагниченная игла

в блюдце с кровью -

показывает на север смерти всегда.

 

***

выпотрошенный голубь распластан,

вмерз в лужу

с аккуратно выгрызенной грудкой.

рассыпанные пух и перья смерзлись,

перемешаны с хлопьями снега.

распятие зимних дорог.

а рядом лужа с наледью на дне - пятна от капель,

это леопард-альбинос прячется в плоскости,

вылинявшее зазеркалье,

там, где Бог похож на камбалу

и не может рассмотреть нас в 3-D.

 

 

***

яблоня заглядывает в окно - черная лошадь  с луной

во весь прозрачный вытянутый  череп.  

выбраться из под пшеницы тишины,

поваленного ракетой тополя.

дома напряжены - натянутый такелаж.

обстрел  

толкает улицу как корабль.

палуба асфальта  идет грохотом, пузырями.

 

я хочу чтобы в доме без крыши

скворцы свили гнездо. оборванные провода,  

чтобы снова тек интернет,

тихие килобайты с мирной ерундой.

загадай желание.

волнителен запах бензина из карбюратора,

топливо сгорает как джин.

концентрат из тысячей неисполненных желаний.

глаза покрыты крупной солью  звезд,

мы все одинакового роста, возраста.

рожденные в дни войны.  

рожденные заново, чтобы быстро быстро быстро

еще быстрей

раствориться.

метрополитен, бомбоубежище, на глубине

тихие младенцы

старятся на глазах матерей:

плодожорки с розовой кожей.

 

 

***

"сегодня" вросло во "вчера"

как ноготь в кость.

еще один серый сумасшедший день,

страшная выжидательная сука войны.

размазан маслом с кровью

бутерброд в осколках стекла.

страдивари, выварка, страдание.

тонкая, просвет капилляров, ночь.

и ты среди хаотичной тьмы.

и десять тысяч красных черепах

ползут на тебя.

ты остров, чтобы размножиться мирам.

но танки давят ползущих черепах.

машины давят крадущихся черепах.

альпийская горка со свежими черепами.

остров от крови и мертвецов

становится полуостровом.

усатый кентавр цвета хаки

с фонарем

ковыряется в паху механического коня,

и небо червиво ракетами.

небо исподволь наливается смертью,

тайно зреет как женская грудь

раком молочной железы.

дожить бы ему до утра

прозрачным куском прозы в глазах.

 

 

***

инкарнация.

Бог в потертых замасленных джинсах как автослесарь

прикуривает новую жизнь от  старой.

новую сигарету от окурка.

но ты лишь огонек

между двумя мирами, выкуренными натощак.

а Бог выдыхает не дым, но память

жизней...

 

***

когда спишь твое тело - статуя в затопленном саду,

зеленные птицы и лунные рыбы поют тебя,

трутся перьями и чешуей.

улитка медленной слизью переползает твои бельма

и ты внезапно просыпаешься.

застигаешь ночь врасплох.

и Бога, неловко убегающего, вывернув колени.

оглушен тишиной -

пневмо-пистолетом на скотобойне.

когда спишь реальность отдыхает от тебя,

медленно переползает

как узор змеи на обоях.

 

 

***

пара иномарок брошенных с начала войны:

выбитые стекла, спущенные шины

как использованные г*ндоны.

ночевал, не успел вернуться

до комендантского часа.

небо бугристое от облаков

пепельно-шелковых как булыжная мостовая,

окна в каплях прошедшего дождя

точно терка

или кляссер для слез, а напротив

дельфиноголовый виноградник

распятый на конструкции из проволоки и арматуры -

инопланетный мессия:

он умер за все грехи всех монстров планеты земля,

и в жилах его не яд,

не зеленые сопли кислоты, которые прожигают

перекрытия космического корабля,

а виноградный сок,

терпкая кожица сосудов,

искристая идея вина

такая безобидная в сладком зародыше.

сыновья дьявола так же умирают

за грехи людей,

ибо монстры бессмертны.

гитлер, п****н, пол пот, амин, чингисхан.

кожа лица натянута как символ

на топорище эпохи,

кромсает человечество.

всего лишь пешки черной судьбы.

 

 

2022-24