Выстрел

"Мрачная бледность, сверкающие глаза и густой дым,

выходящий изо рту, придавали ему вид настоящего дьявола."

"Выстрел" А.Пушкин

"Стрелялись мы."

Е.Баратынский.

"Я поклялся застрелить его по праву дуэли

(за ним остался еще мой выстрел).

Вечер на бивуаке.

 

Выстрел

 

В разгаре шумный бал и молодой повеса

(бретёр, окутанный таинственной завесой),

чего "греха - то тут таить",

нам правду, "аж бадьями", пить -

 

изящностью и красотой своей сияет,

умом язвительным блистает -

сердца дев юных бьются учащённо,

когда посмотрят на него и пылко, и влюблёно.

 

Но экипаж вдруг подкатил ко входу

и входит граф младой, такого сроду

здесь не видали (имейте вы ввиду -

не на простом, а на изысканном балу!) -

 

высок и строен, благороден,

любимец женщин и судьбе угоден,

"родился с ложкой золотой во рту" -

"Его богаче нет!"- все это признают.

 

Соперник для повесы появился

и острый ум об острый ум побился,

и оскорбление повесе граф нанёс -

карикатура на повесу - у него огромный нос.

 

И это всё? Лишь в этом провинился?

Нет, повеса аж до "бешенства" озлился,

пощёчина – его ударил граф при всех

(и сразу ж смолк весёлый дамский смех)-

 

итог язвительных утех.

Не для зевак, не для потех -

повесы перчатка скомканная

летит под ноги графа (лайка тонкая).

 

Раз честь затронута, дуэлью завершится дело,

на пистолетах - оба в них умелые,

душою бесшабашно - смелые!

Чья заструится кровь по телу белому?

 

Утро. Опушка леса. Жребий брошен.

И первым граф стреляет, будет скошен

повеса (рука спокойна, верный глаз) -

на небеса душа повесы отлетит сейчас.

 

Вот выстрел грянул и упал повеса,

а эхо поскакало в чащу леса.

Лежит недвижно - лужа крови

всё расширяется у правой брови.

 

"Царапина!" - и он поднялся

(выстрел - то за ним остался),

но смотрит - граф спокойно вишни ест

(и завтрак сей ему не надоест)

 

и косточки в кусты плюет,

в усмешке покрививши рот.

Повеса на него наводит пистолет -

у графа на лице испуга нет!

 

Повеса посмотрел, потом сказал

(расплаты час, как видно, не настал): -

"Вы завтракаете? Вам решать!

Ну, что - ж, не буду Вам не мешать.".

 

"А выстрел? Впрочем, в долг примите.

Вам обещаю. Слово дворянина Вы возьмите.

В любой момент к услугам Вашим

и там, где место Вы укажите."

 

Прошли год'а и граф женился,

и вот внезапно перед ним явился,

тот кредитор, чтоб долг забрать

(не вовремя, конечно же) и не послать

 

его куда - то, "за моря", подальше,

а он без чванства и без фальши

вновь жребий бросить предложил,

чтоб перст судьбы порядок выстрелов решил.

 

Да, как же так! Такого сроду не бывало.

Но граф согласен, от принципов морали

кодексной, дуэльной (от страха?) отошёл.

Жребий - первый номер за ним, не взбешён -

 

смущён, но руку с пистолетом поднимает

и выстрел первый снова всё решает,

Вновь промах, в комнату вбежала дама.

Повеса (а таков ли он сейчас?), глядя прямо

 

в глаза врага, сказал: -

"Доволен, взгляд Ваш показал,

что Вы сейчас боитесь смерти,

удовлетворён, Вы мне поверьте.".

 

И к двери шаг, с большого расстоянья

всадил он пулю: - "Вот наказанье!" -

в висевшую картину, в полотно,

туда, где чёрное, от промаха, пятно -

 

"Не позабыли нашу чтоб дуэль.

Вы были для меня такая лёгкая, простая цель!

Вам счастья долгого с любимой дамой,

Вы помнить будете меня до смерти самой.".

 

Уехал, в Греции погиб, отход друзей прикрывши,

здесь верная рука и зоркий глаз не стали лишними

и не один турецкий воин был убит.

Повеса греческой землёй с тех пор сокрыт.