Стукач

— У вас свободно?

Он ответил:

— Да.

И я присел, с горячей чашкой чая.

— Чаек? — он улыбнулся.

Я кивнул.

— Погода. — он сказал.

И я растаял.

 

Разговорились. Я к нему с душой

в кафе уютном что на улице Неглинной:

все хорошо мол, только вот с войной

ну не совсем приглядная картина.

 

А он кивает, сразу не понять —

согласен или возражает.

На всякий случай, говорю ему опять,

что я за власть, но иногда она хромает.

 

— Не так ли?

А он кофе отхлебнул:

— Вы говорите. Очень интересно…

Я пододвинул ближе стул,

приободренный, говорю, казалось, к месту,

что и с запретами немного перебор —

ну глупо запрещать иное мнение.

— Ну да… — поддерживает он разговор.

А я:

— Мне кажется лакеев это рвение —

чиновников и депутатов всех мастей,

старающихся угодить начальству.

Он быстро глянул из-под сдвинутых бровей,

хрустя суставами красивых пальцев.

 

Определенно, родственные души.

Он, как и я, к свободе тяготеет.

— Я думаю, что будет лучше

сменить тут всё! — отчаянно смелею.

 

— Вот как? — глядит по сторонам.

— Никак иначе! Все эти напасти —

эта война и весь этот бедлам —

прямое следствие преступной власти!

 

— Я извиняюсь, — говорит он невпопад. —

Мне по нужде. Вы, может быть, спешите?

— Я подожду, знакомству очень рад.

Не ухожу еще, и вы не уходите.

 

— Я не уйду…

Тревога полностью прошла.

Я заказал чизкейка ломтик,

Как вдруг рука мне на плечо легла.

— Договорились, гражданин? Пройдемте….

 

Он не ушел. Хозяин слова, без сомнения —

стоял у стойки и смотрел как двое в штатском

ведут меня в иное измерение.

И улыбался — сочувственно, по-братски.

 

И мне подумалось: вот это я сглупил!

И как же я дурак не догадался?

Ведь если б первым его я заложил,

Сейчас бы я пил чай и улыбался.