Нормально...

В Сан-Франциско пасмурно с утра.

В Гонолулу солнце, как обычно.

Тонкий дым далекого костра

по болотам стелется привычно

одинаково что в Алабаме знойной,

что в Сибири и зимой и летом.

У огня характер беспокойный,

независимо, когда и где пригретого.

 

С одним и тем же свободным любопытством

волна морская лижет камни берегов,

с дипломатичным, как всё природное,

бесстыдством,

не различая островов, материков.

 

В Московском зоопарке пополнение:

панда Катюша и шакаленок Дима;

аллергики чихают на цветение

черемухи, сирени, и жасмина.

 

Долги, но долгожданная квартира

пока в рассрочку, пока как бы не своя,

и голос дворника, как голос командира,

о приземленности напоминает бытия.

 

Дела, заботы, бонусы к зарплате,

жизнь для себя сначала, а потом

скорбеть о лучших лет утрате

в погоне за каким-нибудь тельцом.

 

Герой труда и героини-матери,

герои, кто не ропщут на судьбу,

особенно когда в военном катере

геройской смертью отвечают на стрельбу.

 

Дельфины мертвые, пожаром лес убитый;

эстеты вспоминают группу «Центр»

то ли в привязке к музыке забытой,

то ли с отсылкой к фронтовым моментам.

 

С утра зарядка, кофе ароматный;

могилки близких поправить не мешало бы.

Сосед, классически ворчливый, неприятный,

строчит на всех не анонимно жалобы

про звон в ушах и подозрительные глазки

соседки сверху, молодой, бездетной,

ну и, конечно, раздает подсказки,

кого считать, а кого нет авторитетом.

 

Не очень весело, но всё же есть движение:

кто в рай стремится, а кто открыто в ад;

и наше цифровое поколение

уже не помнит сахар-рафинад.

 

А в люке теплотрассы на окраине

три дня назад скончался некто Рома.

Бессмертие изобретают для Хозяина

и ничего для безголосых и без дома.