Заклятье

Здесь что-то было спрятано, в ворохе опавших листьев,

возле бордюра,

касаясь краешка лужи

коготками кленовыми

с коричневыми прожилками,

робко.

Это умиравший октябрь, юноша седовласый,

искал источник своей недолгой жизни,

свергнутый старшими братьями с виноградного трона

и брошенный на потеху нищим и прокажённым,

язвами покрываясь и рубцами.

 

Просил прощения у мёртвых бабочек,

что ворохами пёстрой бумаги

кружились на ветру

с листвой опавшей,

набиваясь в волосы, в рот, в карманы

царапая и лаская

тонкую кожу, высохшую, как пергамент,

на которой татуированные пентаграммы

дарили тайные знания,

но тем лишь, у кого были зрачки

цвета неба,

в день, когда октябрь был свергнут.

 

Он там и делся, возле бордюра,

не найдя то, что спрятано было июлем,

и предназначалось августу,

но того отравил ноябрь, очаровав песней,

крепко-крепко обняв напоследок

и в след ему выпустив снежных змеев из клетки,

плача и умоляя ждать его

в парке весеннем,

обещая найти и поделиться секретом

перерождения…

 

Вот только не успел,

умер,

как будто и не жил,

а был придуман.