Литера

Рядовым евангелистом я полз по дымной траншее,

Восклицая: о господи, зачем в прищуре этого дня

Мне вновь бейсбольной битой по целованной шее

Прошлись бандерлоги, наседая дождем ноября!

 

Оцифрованный головастик не станет лягушкой.

Какой нейросетью меня вылавливают враги?

Приколотого шпилем соборов, бабочкой конопушкой

Не видящего золотую плешь сияющего Луки.

 

День, намоленный на старом облачном принтере,

Небо впусти и подтолкни несведущего – живи!

Под каплями крови и пота от терновой литеры,

Где в лужи скорбящей крови и слез стекают мозги.

 

Отправь создателям бомб и целователям пушек,

Не обласканных солнечной карамелью на губах,

Хрящики из людей и порезанные звуком ушки

совсем еще юные, юные... в закрытых гробах.