Прозрение иностранца
В мире Русь не понимают,
А мне захотелось знать,-
Почему там вспоминают
Очень часто чью-то мать.
Как словесности основу,
Первый дал совет пилот,
Записать мне это слово,
В разговорный свой блокнот.
На ухабах до отеля
Понимать я начал Русь,
Точно, как таксист Емеля,
«Твою мать» знал наизусть.
А в отеле интересно
Я под душ помыться стал,
Но струя дала мне в место,
В то, что я не ожидал.
Неожиданностей море
Было в номере моём,
Выключатель в коридоре,
И розетка за шкафом.
На прогулке по району,
Вдоль разбитых фонарей,
Мой блокнот по лексикону
Стал намного тяжелей.
А когда сломал я ногу,
Падая в бесхозный ров,
То словесности основу,
Выражал без лишних слов.
В кругозоре стал я шире, -
Турпутёвки результат.
Почему, я понял в мире,
Самый крепкий русский мат.
А мне захотелось знать,-
Почему там вспоминают
Очень часто чью-то мать.
Как словесности основу,
Первый дал совет пилот,
Записать мне это слово,
В разговорный свой блокнот.
На ухабах до отеля
Понимать я начал Русь,
Точно, как таксист Емеля,
«Твою мать» знал наизусть.
А в отеле интересно
Я под душ помыться стал,
Но струя дала мне в место,
В то, что я не ожидал.
Неожиданностей море
Было в номере моём,
Выключатель в коридоре,
И розетка за шкафом.
На прогулке по району,
Вдоль разбитых фонарей,
Мой блокнот по лексикону
Стал намного тяжелей.
А когда сломал я ногу,
Падая в бесхозный ров,
То словесности основу,
Выражал без лишних слов.
В кругозоре стал я шире, -
Турпутёвки результат.
Почему, я понял в мире,
Самый крепкий русский мат.