Элегия

На острове, в усадьбе Трубецких,
воздушный митинг гарпий городских
от власти независим.
А митинг желтых листьев отшумел —
дымок костра, по-детски неумел,
ослабевает к высям.

Проклятый «штурм унд дранг» давно забыт.
Открытьями чреват один лишь быт —
в романтике есть что-то
от девушки с отломанным веслом,
и пионер пред ней — козел козлом:
уж так ему охота!

Когда влюбиться, Тютчев точно знал.
Любовь «на посошок» — не криминал…
Как ты стоишь у пруда,
изображая местную княжну!
И образ твой уходит в глубину —
небось, глядеть оттуда,

небось, грозить — потом уж, без тебя,
когда, разрыв нормальный торопя,
тебя отважно брошу
и буду приходить сюда один
к густой воде с распадом талых льдин,
к вороньему дебошу.