Милостивому государю Домашневу

Питомец чистых муз, любимец Аполлона,
Поставлен истиной среди наук и трона!
Тобою ободрен в сем тягостном пути,
На трудность не смотря, стремился я идти,—
Тебе ж, Домашнев, я мой труд и посвящаю.
Предстатель муз! твоим названьем украшаю
Списанье слабое бессмертных песней сих,
Вергилий Франции в восторгах где своих,
Пленяя всех сердца, с собою увлекает;
Во славе Генрих где от гроба возникает;
Героев и царей любимец и певец,
Где виден весь Волтер, приявший муз венец.

Являя россам днесь его я сладость пенья,
Робею, трепещу, страшуся дерзновенья,
С которым предприял сей путь я совершать,
И уж желал бы я его не начинать.
На путь оконченный лишь взоры простираю,
Повсюду я цветы увядши обретаю,
Что неискусною принесены рукой,
И слава кроется с гремящею трубой,
Которой звук в стихах Волтеровых вселенна
С вниманьем слушала, сим мужем удивленна.
Уже мне слышится ужасный глас хулы.
Но если я твоей достоин похвалы,
Когда, зря слабости, Домашнев обретает
И то, что дух его к вниманью привлекает,
Когда мой труд тебе угоден может быть, —
Не тщетно обществу старался я служить.