Изюмцам
Есть на Руси полки лихіе —
Не даромъ слава ихъ громка;
Но нѣтъ у матушки Россіи
Славнѣй Изюмскаго полка!
Тебѣ — храбрѣйшій изъ храбрѣйшихъ —
Тебѣ, нашъ полкъ, тебѣ привѣтъ!
Пусть доживётъ времёнъ позднѣйшихъ
Могучій громъ твоихъ побѣдъ!
Ужь двѣсти лѣтъ твои знамени
Ведутъ къ побѣдѣ на враговъ
Лихіе сотни, эскадроны
Твоихъ воинственныхъ сыновъ.
Какими дальними землями
Къ побѣдамъ ты не проходилъ?
Какими свѣтлыми водами
Коней своихъ ты не поилъ?
Какія битвы не видали
Твоихъ знамёнъ? какихъ нолей
Шипы стальные не топтали
Твоихъ стремительныхъ коней?
И въ чорной шайкѣ, съ пикой длинной,
Въ казачьемъ синемъ чекменѣ,
Брянча винтовкою старинной,
На пышно-гривомъ скакунѣ —
Ты такъ же мчался, легче лани,
И билъ враговъ въ своихъ степяхъ,
Какъ и въ червонномъ доломанѣ,
Съ булатной саблею въ рукахъ.
Вездѣ, гдѣ только межь рядами
Свистѣлъ губительный металлъ,
Гдѣ только кровь лилась рѣками —
Вездѣ ты былъ и побѣждалъ.
Въ Лиманъ въ челнахъ своихъ спускался,
Громилъ поляковъ и татаръ.
И шумной лавою врывался
Въ ряды свирѣпыхъ янычаръ.
Вездѣ коней твоихъ видали,
Баранью шапку на бекрень
И бранный блескъ дамасской стали,
И кровью залитый чекмень.
Не разъ врубался въ батальоны,
Слеталъ на пушки, какъ перунъ
И опрокидывалъ колонны
Наполеоновскихъ драгунъ:
Вездѣ твой ментикъ темно-синій
И твой червонный доломанъ
Грозой мелькали между линій
Враговъ всѣхъ націй и всѣхъ странъ.
То за Днѣпромъ, не зная страха,
Ты штурмовалъ Кизы-Кермень;
То билъ отряды Шлиппенбаха,
Среди лифляндскихъ деревень;
То жогъ аулы Дагестана,
Громилъ воинственныхъ Донцовъ,
Иль отражалъ Дундука-Хана,
Вождя калмыцкихъ удальцовъ;
Былъ подъ Лѣснымъ и подъ Полтавой,
Сражался съ прусскимъ королёмъ,
И за Кагулъ леталъ за славой
Съ Екатерининскимъ орломъ;
Пултускъ, Эйлау и Балканы,
И партизанскіе бои,
И Бородинскіе курганы
Штандарты видѣли твои,
И даже разъ Парижъ смятённый
Въ своихъ прославленныхъ стѣнахъ
Видалъ твой доломанъ червонный,
Твой синій ментикъ въ галунахъ.
И сколько храбрыхъ и извѣстныхъ
Вождей въ бояхъ тебя вели,
И сколько подвиговъ чудесныхъ
Въ скрижаль исторіи внесли!
И Квитка, въ битвахъ посѣдѣлый,
Капнистъ, Шидловскіе — бойцы,
И Краснокутскій — воинъ смѣлый,
И Захаржевскіе-Донцы,
И Хорватъ, что въ степи Уральской
Такъ страшенъ былъ бунтовщикамъ,
Принцъ Фридрихъ Гессенъ-Филинстальскій,
Графъ Паленъ, Зоричь, Миріамъ —
И Бенингсенъ, судьбой хранимый
Для битвъ иныхъ, въ странѣ иной,
И графъ Долонъ неустрашимый.
И незабвенный графъ Толстой,
И онъ — достойный сынъ отчизны,
Нашъ славный Дороховъ-герой,
Что совершилъ такъ много въ жизни
Геройскихъ подвиговъ съ тобой!
Вездѣ, гдѣ только бой кровавый
Кипѣлъ губительнѣй, сильнѣй
И звалъ отважнаго за славой,
Сквозь ужасъ тысячи смертей —
Вездѣ онъ былъ — всегда холодный,
Всегда въ губительномъ огнѣ,
Сверкая сталью благородной,
Леталъ на сѣромъ скакунѣ.
Когда-жь къ рядамъ полка родного
Онъ снова нёсся, какъ стрѣла,
Всегда съ клинка его стального
Струя кровавая текла.
Но и его взяла могила,
Земля холодная взяла….
Но слава имя сохранила
И прахъ его пережила.
Но если онъ и умеръ тѣломъ,
Всё духъ его въ насъ не умрётъ:
И если звукъ трубы предъ дѣломъ
Насъ вновь къ штандартамъ призовётъ,
Тогда, отважные Изюмцы,
Мы вновь помчимся на враговъ,
И пусть извѣдаютъ безумцы,
Всё та же ль въ насъ играетъ кровь,
Всё такъ же ль гибельны удары,
Какъ прежнихъ рукъ въ былые дни!
И всё ль мы прежніе гусары,
Какими знали насъ они!
