Губы в губы

Мы поднимаем
винтовочный голос,
чтоб так
разрасталась
наша
отчизна —
как зерно,
в котором прячется поросль,
как зерно,
из которого начался
колос
высокого коммунизма.
И пусть тогда
на язык людей —
всепонятный,
как слава —
всепонятный снова —
попадет
мое,
русское до костей,
мое,
советское до корней,
мое украинское тихое слово.
И пусть войдут
и в семью и в плакат
слова,
как зшиток
(коль сшита кипа),
как травень в травах,
як липень
в липах
тай ще як блакитные облака!
О, как
я девушек русских прохаю
говорить любимым
губы в губы
задыхающиеся ‘кохаю’
и понятнейшее слово —
‘любый’.
И, звезды
прохладным
монистом надевши,
скажет мне девушка:
боязно
все.
Моя несказанная
родина-девушка
эти слова произнесет.
Для меня стихи —
вокругшарный ветер,
никогда не зажатый
между страниц.
Кто сможет его
от страниц отстранить?
Может,
не будь стихов на свете,
я бы родился,
чтоб их сочинить.