30 июля 2050 г

32 июля
холодно
а вчера был зной

Каспарян говорит:
давай еще по одной?

Москва лежит перед нами как какой-то склад
как завод
только дым
и чад
из ресторанов
на морозе его видней

газеты запрещены
повсюду — лишь пластик
бумажные деньги теперь принимают за треть цены

каждый третий русский думает — он японец
на даче у каждого — сад камней

на Воробьевых горах
мы разожгли костер
печем в углях
голубей

раннее утро
небо становится все светлей
голубей

реклама вдоль дороги говорит:
служба незанятости. гражданин, убей
время

конечно, я знаю, что скоро пойду ко дну

меня арестуют
вспомнив мою вину
позабытый грех
двадцатилетней давности
какой-нибудь штраф, налог

Каспарян боится
поскольку он одинок

но самое худшее —
это
всего лишь смерть

я не боюсь
поскольку люблю жену

она лучше всех

если бы она должна
была
за меня умереть
то она бы, конечно, сперва испугалась
а потом умерла

вот
она
знает, что у меня до утра — дела
и я неизвестно где
и сутки уже не звоню

а она сидит и думает:
пусть, я его ни в чем не виню
и качается туда-сюда
в кресле
как нервный больной

вот я и
думаю,
в день приговора
она, наверное, просто
умрет
со мной