Надменный критик фыркнет невзначай...
Надменный критик фыркнет невзначай:
Мол, что нам век серебряный – не клёво!
А я всю ночь, глотая терпкий чай,
Листаю синий томик Гумилёва.
В груди огнём всколышется вина
За то, что слаб моей строкою бедной.
И, взгляд бросая в пустоту окна,
Гляжу в глаза густой чернильной бездны.
И вижу в небе синюю звезду:
Её сиянье – отраженье слова.
Я полюбил её... почти как ту,
Что мне открыла книгу Гумилева.
