Пан Посох "Всё про себя да про себя" (сборник)

Пан Посох

 

 

 

Всё про себя да про себя

 

 

В признание иль в наказание

Последним может стать любой стишок.

Так выпьем же, друзья, заранее –

На посошок!

 

 

 

Возлюбленный

 

 

Возлюбил однажды я

Ближнего.

И сказал про то ему

Лишнего.

 

Он не понял, что к чему,

Бешеный,

И послал в сердцах меня

К лешему.

 

Возлюбил тогда уж я

Дальнего.

И сказал ему, как мне

Жаль его.

 

Он не понял, что к чему,

Чокнутый,

И послал в сердцах меня

К чёрту.

 

И пришлось мне возлюбить

Главного.

То есть самого себя,

Славного.

 

* * *

 

 

Всё думаю, но не могу понять,

Свободный я поэт, иль узник?

И что мне на Парнас с собою взять,

Кляп здоровенный иль подгузник?

 

* * *

 

Тяну, тяну свои я вирши

К высоким образцам вершин.

А Пушкин всё равно повыше:

Конечно – он же «сукин сын»!

 

* * *

 

Не гений я и не злодей.

Но что тут скажешь, коли так:

Народу больше, чем людей,

И, кто умнее, тот дурак.

 

* * *

 

Направо ходил, налево ходил,

Взад и вперёд слонялся.

То ли я умный, то ли дебил,

Если нигде не остался?

 

* * *

 

Опять событием гнетущим,

Как по затылку кирпичом.

А был бы я телеведущим,

То сообщил бы ни о чём.

 

* * *

 

Зачем не знаю, но скажу:

Я не еврей и не был им, ей-богу,

И не ходил я сроду в синагогу,

Но я и в церковь не хожу!

 

* * *

 

Забрались на пьедестал

И друг друга гладят.

А я мыслить перестал –

Вдруг ещё посадят.

 

* * *

 

Одно лишь ремесло

Моё – писать шедевры.

Простите, занесло –

Порасшатались нервы.

 

* * *

 

Как лампочка для мотылька во тьме

Поэзия ума является обманной.

Мои шедевры не рождаются в уме,

Они рождаются во сне и в ванной.

 

* * *

 

Снега просит лыжня,

Крыша просит стропил.

Я Фортуну споил –

Будет жить у меня!

 

* * *

 

И сам как тень,

И жизнь плоха.

В тот хмурый день,

Что без стиха.

 

* * *

 

Я помню лужи дождевые,

Весёлый, шумный, светлый дом,

Большого детства дни большие.

И всё. И ничего потом.

 

* * *

 

А Сталин, что Иосиф, был усатым.

А Черчилль, что Уинстон, был пузатым.

А Рузвельт, тот что в Ялте, не в пальто.

А я здоров, без пуза, без усов… и что?!

 

* * *

 

Надежда – мой комплекс земной,

Она же – награда за смелость,

А пенсия – довольно одной,

Чтоб лишнего есть не хотелось.

 

* * *

 

Я – атеист, чего же более.

Что я ещё могу сказать.

Здоров, как бык, ничем не болен.

И на талмуды мне плевать.

 

* * *

 

Вчера я обнаружил грыжу.

Не абы где-то, а в паху.

Я грыжу эту ненавижу,

Но меньше, чем попа в греху.

 

* * *

 

Других не признаю я мнений

С тех пор, как превратился в деда.

Никто из нас, увы, не гений

В глазах супруги и соседа.

 

* * *

 

Явись, мгновение любви,

Явись и оживи, на милость.

Дай вновь надежду, позови

За той, что так красиво снилась.

 

* * *

 

Я бросил в подъезде окурок

И сплюнул во след по-блатному.

Поскольку с рожденья придурок,

Схвативший не ту хромосому.

 

* * *

 

В Москве в отдалённом районе

Жена пирожков напекла,

Поэтому я не у Тони

В семнадцатом доме с угла.

 

* * *

 

Мой дух, высокий и нетленный,

Всемирным злом не убиенный,

Придёт и нам с тобой пора

Кричать победное «Ура!»

 

* * *

 

Решил я стать христианином

И крест купил у бабы Нины.

Но, видно, дал маху я,

Крест оказался буквой «Х»

 

* * *

 

Чудны дела твои, Всевышний!

Весь день гляжу на небо и реву.

Опять мы с Музой погулять не вышли.

За что ж ты мочишь так Москву?

 

* * *

 

Я думал, правда – сила, а она бессильна.

Я думал, вера вечна, а она конечна.

Я думал, мы другие, а ты – с другими.

Я думал, бог поможет, а боже не может.

 

* * *

 

Я букву «Г» давно уж ненавижу.

По мне, так лучше ляЖь или беЖи.

Где буква «Г», там Горбачёва вижу

И перестроечные миражи.

 

* * *

 

Решил закрыть глаза мне офтальмолог,

Сказал: «Они вам больше не нужны».

На что я закричал, откинув полог:

«А как же буду видеть я глаза жены!»

 

* * *

 

Не чтя мессий, жрецов и жриц,

На бой я с ними бросил клич.

А сам вчера купил кулич

И десять крашеных яиц.

 

* * *

 

Люди, я вас интереснее!

К вам, добротою обуянный,

Всем поделиться могу я.

Не поделиться бы… плесенью.

 

* * *

 

Я обожал вас, как Иван Тургенев, блин, «Муму»,

Как Фёдор Достоевский, блин, «секретную» тюрьму.

А вы, Наташа, знали, блин, о том и посему

Сбежали, блин, с Ашотом в город Сочи есть хурму.

 

* * *

 

Пора позорно то признать,

Что ни поэт я, ни философ.

Не удалось мне избежать

Брызг зарифмованных поносов.

 

* * *

 

Её купить я был бы рад.

И съел бы тонну, хоть бы хны.

Когда б она из-за цены

Не превратилась в «стервелат».

 

* * *

 

Я Вас любил, любовь ещё быть может.

Но после вековой разлуки – лишь во сне.

Ни кожи в вас гляжу уже, ни рожи.

Не дай вам Бог, присниться мне!

 

* * *

 

Мыслишкой я одной загружен,

И душу мне она не греет.

Детишки наши жили хуже,

Но были лучше и добрее.

 

* * *

 

В крови у олигарха

Ненависть к пролетарию.

А я ненавижу Болгарию

За то, как визжит «болгарка».

 

* * *

 

Как человек я уж давно – ни то ни сё.

Ничья мне песня душу не тревожит.

Живу по принципу, что деньги – это всё.

А соловей без песни жить не может.

 

* * *

 

Вместо дела и работы

Кто-то травит анекдоты.

Я ж за чаем с сушками

Всех травлю частушками.

 

* * *

 

Всё, что дьякону не мило,

Пусть идёт попу в кадило.

Всё, что в жизни не по мне,

Пусть идёт в упрёк жене.

 

* * *

 

Как же я живу давно

И длинны мои лета,

Если помню я в кино

Образ честного мента.

 

* * *

 

Тёмной ночью к Шурочке

Я забрался в тыл.

Вышли обмишурочки,

Это шурин был.

 

* * *

 

Безо всякой там улыбки

Верю я – наступит век:

Не раскопки, а засыпки

Будет делать человек.

 

* * *

 

Встретил я вчера в Кремле

Феликса Дзержинского.

Сразу вспомнил, обомлев,

Надо делать жизнь с кого!

 

* * *

 

Сочинил какой-то бард

Песню про «Бутырку».

А я Лиру сдал в ломбард

И купил бутылку.

 

* * *

 

Даже Кассиусу Клею

Доставалось в ринге.

Я ж свою жену жалею,

Сам снимаю стринги.

 

* * *

 

Вновь ложусь устало я

На продавленный диванчик.

Облетела жизнь моя,

Как июньский одуванчик.

 

* * *

 

Призналась мне вчера жена,

Что у меня она – одна.

Я, разумеется, взбесился

И с горя чуть не утопился.

 

* * *

 

Всю Россию обглодал

Ненасытный Бог наживы.

Если б знал, что все так лживы,

Я б за правду не страдал.

 

* * *

 

В душе обида, злость и холод.

Молчит гитарная струна.

И где тот Серп, и где тот Молот,

И где она – моя страна?

 

* * *

 

Душил меня удав,

Кусала меня пума,

Лишали меня прав,

А умер я от шума.

 

* * *

 

Три ужасных головы

У Горыныча, у Змея.

Уезжаю из Москвы,

Ни о чём не сожалея.

 

* * *

 

Посещаю казино,

Хаус, маркет и бутик.

Ибо я уже давно –

Не товарищ совьетик.

 

* * *

 

Порядок жить, не смея,

Держится на страхе.

Поэтому в Москве я,

Как баран в папахе.

 

* * *

 

Вчера, отправив Лиру в ссылку,

Я выпил целую бутылку.

И позабылось как-то вмиг

Всё то, чего я не достиг.

 

* * *

 

Ах, снег-снежок,

Белая метелица.

Сижу в «Пежо»,

А мне всё не верится.

 

* * *

 

Баба сеяла горох.

Прыг-скок, прыг-скок!

Я б со смеху просто сдох,

Если б не смог!

 

* * *

 

Какой чудесный звон!

Какой чудесный трон!

Какой чудесный я,

И пенсия моя!

 

* * *

 

Вижу ямы и рвы,

Вижу Родину-мать.

А из центра Москвы

Ничего не видать.

 

* * *

 

Быть русским можно иногда:

И я им был, в СССР, ей-богу,

Поскольку за себя тревогу

Я не испытывал тогда.

 

* * *

 

За идейные дела

Я давно уж не берусь.

И куда ж ты забрела,

Дорогая моя Русь!

 

* * *

 

Тёмной ночью в Татарстане

Познакомился я с Таней.

И узнал я лишь тогда,

Что такое – «кильманда».

 

* * *

 

Я царевну Несмеяну

Сам один смешить не стану.

Позвоню Мартиросяну,

Петросяну, Галустяну.

 

* * *

 

Кто-то о политике

Охает, да ахает.

Ну, а я не нытик и

Пью с тремя девахами.

 

* * *

 

Заболела свинка свинкой,

Жаба - жабою грудной.

Как во льдах мне было с финкой,

А с кубинкой - как в парной.

 

* * *

 

Семью попотчевать мечтая,

Сварил уху я из минтая.

И кости съели и хвосты,

Без лишних слов и тошноты.

 

* * *

 

Раньше я не видел грани

Между Пензой и Казанью.

А теперь известно мне,

Где пензючки, а где не.

 

* * *

 

Кто-то отравился,

Кто-то застрелился,

Кто-то удавился.

Я же вновь влюбился.

 

* * *

 

У одной кукушки

Было три подружки.

У какой же птички

От меня яички?

 

* * *

 

Я много натворю,

Намного больше многих.

Я гений и плюю

На всех умом убогих.

 

* * *

 

Мозг, желудок, железа,

Печень, селезёнка.

Двор наш «против», я же «за»

Гадкого утёнка.

 

* * *

 

Я знаю жизни суть,

Она такая вот:

У женщин дышит грудь,

А у мужчин живот.

 

* * *

 

Шырли-мырли, драбадан,

Я купил себе наган.

Прыг-скок, прыг-скок,

Нажимаю на курок.

 

* * *

 

За Смоленском Беларусь,

За Читой Монголия.

Не мои подруги – грусть,

Скорбь и меланхолия.

 

* * *

 

Я от мыслей не потею,

Денег не краду.

И умру не за идею

И не за еду.

 

* * *

 

Может, я и стихоплёт,

Никому не нужный.

Но частушка так и прёт

Вырваться наружу.

 

* * *

 

Гаврила – в рыло, я – в карман.

Гоп, сердорпупия!

Остроумен Губерман,

Да не так уж туп и я.

 

* * *

 

Погас я опять –

Ни словечка.

Где б молнию взять,

А не свечку!

 

* * *

 

Я по правде тобою горжусь,

Слыша звуки Российского Гимна.

Я любил и люблю тебя, Русь!

И уверен, что это взаимно.

 

* * *