Неслужебный роман, или ягодовод и ягодовед

Он был самый обычный ягодовод.

Вот как есть – от сохи, от земли, от ягод.

 

Не финтил, не отлынивал, план годовой

выполнял раньше срока.

От всяких тягот

никогда не бежал, потому что мужик

от проблем не бежит, – рассуждал Емелин, –

солонея от пота. Так, в общем, и жил,

заскорузлой клешнёй загребая время.

 

 

Эту женщину чтил весь учёный совет,

весь НИИ плодоводства на Красной Пресне.

Зав. отделом, заслуженный ягодовед.

Про таких сочиняют стихи и песни.

В честь Тамары Мироновны Заворотнюк

назван сорт земляники – "Большое сердце".

От подобных плодов обостряется нюх

на прекрасное. Даже у лютых перцев.

 

 

Вот, казалось бы, что этих добрых людей, –

он – колхозник, деревня, она – учёный, –

может намертво склеить? Какой суперклей?

Даже думать об этом смешно. О чём вы?

Фаталист бы сказал, что на всё есть судьба.

Богоборец зевнул бы и глянул в небыль.

А игрок между вечным "пропал или пан"

пометался и тыкнул бы пальцем в небо.

 

 

А на деле всё вышло, как вышло.

 

И тут

абсолютно вторичны и день, и место.

Будь то поле его, будь её институт,

и ребячьи дразнилки про тили-тесто.

Всё сложилось, срослось, и теперь навсегда

одного поля ягоды будут вместе,

и, наверное, новые будут сорта –

сто процентов, а может быть, даже двести.