В индиго окрашены лёд и снега...

В индиго окрашены лёд и снега,

Клок неба застыл алебастром,

В оставленной клетке кричит попугай:

”Пиастры, пиастры, пиастры!”

 

Кинза и тимьян на щербатом столе,

Февральские звёзды белеют,

Орёт попугай в сгустившейся мгле:

” На реи, на реи, на реи!”

 

Владелец его, опустившийся грек,

Давно видит в птице Иуду,

Пищит попугай на бордовой заре:

”Бермуды, Бермуды, Бермуды!”

 

И Никас, цедя через зубы вино,

Жалеет, что бедный и старый,

Ревёт попугай, наблюдая в окно:

” Корсары, корсары, корсары!”

 

А мартовским утром проснулся квартал,

Капель застучала по крыше,

Шепнул попугай: ” Прости, капитан...”,

И трупиком замер остывшим.

 

Звенит первый гром на вечерней поре,

Ключами от птичьего рая,

Пьёт розовый вермут седеющий грек,

В душе тишину проклиная.