Аутентичное

По набережной глупый мячик скачет,

и горько плачет Таня-недотрога.

Но, по итогу, обращаться к Богу

бессмысленно, за тщетностью отдачи.

 

Смотрю с моста на этот цирк, и в толще

густой воды мерещатся дельфины.

Мне в спину ветер тычется невинно...

И вымпелок кокетливо полощет.

 

Так хочется сорвать или сорваться!

Касаться губ или казаться умным.

Кто чертит руны, кто считает суммы,

кто объявляет ход цивилизаций

 

оконченным, смакуя суть момента.

Тем временем, плечом поводит Таня.

Она рыдать когда-нибудь устанет,

достанет телефон и инстасамить

пойдёт... Потом залипнет в чьей-то ленте.

 

А мячик уплывëт по невским водам,

блеснув макушкой синей по-дельфиньи.

Меня снесëт к чертям, к такой-то Линии

несовершенством питерской погоды.

 

До одури набегавшись по крышам,

по чёрным дырам ли, дворам-колодцам,

я уцеплюсь рукой за локон солнца....

Авось, и с Богом как-нибудь увижусь?

 

И взмыв над Стрелкой голубем бумажным,

оставшись то ли ветром, то ли пеплом,

не Фениксом, так хоть КиВиНом в светлом

сюда, на этот мост вернусь однажды.

 

Чтоб снова выполнять свою задачу –

смотреть, как в том же утреннем тумане

очередная плачущая Таня

отчаянно бросает в речку мячик.