Забинтованный человек. Часть 2

 

Был сентябрь, небо строго хмурилось озирая смущённый город и посмотрев на нас темнело, а утром светлело с великим трудом, как бы и нехотя. Я уже окончил 3 курса железнодорожного техникума, прошло целых три года жизни, время почти необозримое в юности, когда и день то иной раз покажется бесконечным. Но три года прошли, все мы в нашей группе стали на три года старше, кто то даже отпустил усы, женился и обзавелся детьми. Кто то из нас уже был отчислен за неуспеваемость или другие какие грехи, более значимые для нашего трудового общества.

Специальности учили нас люди имевшие большой опыт, начинавшие работать на железной дороге ещё в годы Великой Отечественной войны, вспоминали они Молотова и Кагановича. Рассказывали много интересного, как вывозили заводы из под носа у врага, как гибли железнодорожники под огнем, не имея права покинуть кабину.

Замерзали, бессонными зимними военными ночами, доставляя войска и технику на фронт.

Запомнился мне рассказ о министре путей сообщения временного правительства, который по случаю забастовки путейцев, вынужден был сам (!) лично повести паровоз. А вот, могут ли современные министры повести локомотив?

Впрочем, сложнее все теперь стало. Каждый из нас занят своим маленьким делом и бог знает справится ли, чуть ступив от дел привычных в сторону.

Рассказывали, как будучи обязаны носить форму во время работы, а ведь они были приравнены к войскам, машинисты по случаю жары летней, ходили в кабинах в кителях но в трусах, а так как снизу, с путей или с перрона не все видно, оставались как бы и "при форме"...

Или вот другой случай, также летом, выезжая с одной станции, заметили путейцы трёх барышень в чрезвычайно лёгких платьицах, идущих видимо по случаю летней жары куда- то купаться. Надо сказать, в бригаде два человека, машинист и помощник, иногда есть третий, практикант, каким позже был я. Практиканта у них в тот раз не было, а помощник, чтобы оберечь от несчастного случая слишком уж близко к железнодорожному полотну идущих барышень, а состав по маневровому пути идёт тихо, по ошибке и действуя только на ощупь, подал им сигнал Тифоном*, а не обычным слабым свистком. Переполох был необыкновенный. Барышни бежали точно куры, застигнутые на открытой местности ястребом. Сверху, из кабины видно было белье перепуганных насмерть девушек.

Но это все смешно, пока не касается нас самих...

Известно, что все когда- то кончается, хорошее и плохое, закончились и наши три курса техникума, я с товарищами студентами был направлен на практику в депо ***ой железной дороги. По окончании практики и после сдачи выпускных экзаменов, должен был и я стать дипломированным железнодорожником. Таким образом мечта моя, вроде бы исполнилась. Только что- то оставалось не ясно мне. Будто не сыт ещё, а уж пора вставать из- за стола, да и выходить прочь.

Мечта? Это вещь для меня не вполне ясная, а вот учиться дальше уже я стал подумывать. Но прежде всего, отработать нужно пол года в депо, потом сдать экзамены, тогда уж я вольная птица.

Рано утром явился я под прокопченые своды видавшего виды депо. Я поторопился, машинисты ещё не пришли, лишь один и как мне показалось, с ног до головы забинтованный человек, ходил по помещению, мерял шагами комнату, точно в каком то возбуждении. Как я мог заметить из под бинтов, он улыбался. А ходил без остановочно, потому как разминал затёкшие ноги.

-А, к Перфильеву!

он растянул последний звук, точно пропел, когда я обратился к нему с вопросом.

- Нет ещё твоего Перфильева. Садись вот здесь и жди.-

Он указал мне на измученный старостью стул. Стол был также совсем не первой свежести. Лак дорожками бороздили царапины, лежали там и тут большие проплешины. Кое где расплылись поблеклые пятна чернил.

На этом самом столе в обед или в другую свободную минутку забивали "козла". Иногда подходил начальник депо, с сомнением смотрел на играющих и если те, поеживаясь не бросали игру, спрашивал немного чересчур интиллигентно-

-Вам что, заняться нечем, инструкции вон, идите читайте...

Понемногу стали подходить другие работники. Время поджимало их ко входу в депо и они хлопали, входя тяжёлой деревянной дверью, подтягиваемой промасленной пружиной. Перфильева ещё не было, забинтованный подошёл ко мне и усевшись напротив на стул, стал рассказывать свою историю. Но прежде он видно желая как то успокоить меня, а видно и точно вид я имел испуганный, думал я что ж тут мол творится, раз люди забинтованными ходят, заявил,-

-Не пугайся, студент! Это я на работе травму получил. Но слава богу жив остался!

 

 

*Тифон — устройство для подачи звукового сигнала чрезвычайно громкого тона и приводимый в действие сжатым воздухом.