Клеймо
Второе место баттла неожиданно
"Как тиха в помутневшем пруду вода,
как светлы и спокойны цветы кувшинок...
Как тонка заповедная благодать:
дом родной.
Устоявший, непогрешимый.
Как вернуть тебя, мой некровный брат,
я не знаю, и
на душе бездомно.
Как случилось, что до небесных врат
я дошёл один, хоть и был ведомым?
На двоих делили мы боль клейма,
что была мучительна и бездонна:
так боялись яростно принимать
в нашу плоть и кровь жгучий дух дракона...
Но входила тьма, разрастаясь в нас:
чернотой нутро холодило пламя.
Словно вспять пошла для двоих весна,
да сковало льдом душ тепло и память.
Но летели вместе: две пары крыл
рассекали сдобренный пеплом воздух.
Ты щитом моим нерушимым был,
горьким гневом был...
Танцевали грозы,
и земля рыдала, горя огнём,
каждый враг узнал нашей боли ярость...
А потом тебя на спине я нёс,
и в тебе лишь капля огня осталась.
Я смотрел, как пара могучих крыл
осыпалась пеплом на серый камень.
Я тебя прожжёным плащом закрыл,
сохранить стремясь этот тёмный пламень...
Я тебя, не верящий, хоронил
под седой ветлой, что рыдала молча.
И взывал к земле: "Ты верни, верни!"
Но земля глуха и в обиде.
Ночью
я взмывал один в антрацит небес.
Был мечом: остёр, раскалён, отчаян.
Я их жёг и рвал, словно адский бес,
но не утолил на душе печали.
Вот теперь я здесь, и горит печать,
но делить ту боль больше не с кем.
Горько.
Я зову его, мой последний час,
чтоб обнять тебя за чертой.
Но сколько
ждать ещё тебе за спиной моей,
ждать, что кровь из ран перекрасит воду?
Так мутна вода, и кувшинки в ней
багрянеют и за черту подводят.
Как тиха заповедная благодать.
Дом родной: здесь ковались любовь и доблесть...
Это благо: медленно умирать
и сквозь смерть узнать долгожданный голос.
