Всеми фибрами

Иногда жизнь испытывает нас людьми, которых хочется ненавидеть всеми фибрами души, всю жизнь, в полную силу. Но делать это нельзя. Эта разрушительная энергия выплеснется на материальный мир и сломает то, что попадется под руку. У меня так, как у вас не знаю. Можно ничего не говорить и даже не думать. Посмотрел и все. Вещи пора на свалку, человеку в больницу. А зачем?

Тот, кому так хочется любви, готов принять ненависть, лишь бы не равнодушие, в котором он задохнется и ты умом понимаешь, что это беда человека, а не вина. Смотришь на его потуги сделать жизнь объекта своей страсти невыносимой и видишь, как он ослабнет, заболеет и умрет или на машине перевернется, или утонет... И вроде, пожалеть несчастного надо, но не жалеется. Человек выбирает сам кому продаться. Многие за коврижки теряют человеческий лик, а потом хотят, чтоб их звериную натуру любили. Сами себя чураются, а от других любви ищут.

Смотришь и думаешь... Что ж ты себя так изуродовал? Зачем? Куда пойдешь в таком обличье?

А раба страстей огонь души донимает и надо ему самоутвердиться, то есть тебя покорить и доказать себе, что он умеет свое у жизни отжать. А какое "свое" может быть у внутренней пустоты? Одни коридоры и свист сквозняка, личности нет, она продалась вселенскому ничто. Это ничто, как бездна, ничем и никем не заткнешь, сплошная черная дыра под кожаной одежкой. Месть дыры прекращается только со смертью шкурки, а до траурного момента, она всем и вся портит жизнь чем только может: клевещет, крадет, гонит с работ, лишает средств или надежды на спасение, в конце-концов лишает кого-то жизни, если Бог попустит, чтоб доказать себе (черной дыре), что она "не тварь дрожащая, а право имеет". И в самый радостный час дыра эта поглощает саму себя, умирает. Не может зло не выесть изнутри своего носителя. Черви людей до костей съедают, так и с вселенским ничто внутри каждой, зараженной этой медленной смертью, души.