Сравнительное

У лаптя, у валенка, у сапога

из хрома, кирзы иль резины –

нет более принципиальней врага,

чем туфли, сабо, мокасины,

где стилен дизайн и практичен каблук,

вид внешний ухожен до блеска.

Портянка чулку – не товарка, не друг,

служа лишь довеском гротеска.

 

С подобным презрением, миллионер

взирает на нищих эстетов,

а критик-профан, склочный функционер –

гнобит вольнодумных поэтов.

Посредственность серая, морща чело,

не терпит талантливость на дух!

Немало, однако, кого и чего

наглядно сравнить было надо б,

 

да что ж очевидности перетрясать,

не всем, но доступные с детства?

ведь выбор всегда невелик: с кем плясать,

в чью честь поизящней раздеться,

в какую из терпких ночей засыпать,

очнуться в каком дне недели,

седины ли пеплом пора посыпать,

иль в новые влечься бордели?

 

Извечно друг дружке отнюдь не родня,

дуэт: подчинённый – начальник,

и чужд страстотерпец для своры ворья,

как севру – заржавленный чайник.

То торбу грешков, то иллюзий балласт

влачим на горбу виновато.

Стремленье же к «братству» – расколотый пласт,

(уже набратались когда-то).

 

Не зря опроверг уравниловку Бог:

проект этот, дескать, промашка.

Есть кесарь, есть слесарь, исток и итог,

с нектаром, и с ядом рюмашка.

Ажурные, и по колено трусы –

идейные антагонисты.

Желательно, в главном не путать рамсы!

Лавровый венок – не треух из лисы.

Не слыша в упор, где фальцет, где басы,

едва отличая клич «бис!» от «не ссы…» –

смешно, право, метить в Солисты.