Узнал губами грудь, Чингиз…(Из Эпоса «Батыры»)
Преданье старины глубокой:
Императрица недотрогой
Живёт уже семнадцать лет…
По ком она хранит обет?.. Запретный плод… Императрица…
Семнадцать лет назад...
Напиться…
На кан улечься в неглиже…
Монгол, раб верный…
На ноже
Съёв мясо, в сёдла… кобылицей…
Нагайкой грел Императрицу,
Как тыквы, выжимал ей чаши
Овалов бёдер, пил, не кашлял,
Промежность до предела сузив,
Её завязывал он в узел…
Цедил кумыс родник оргазма,
Хурмою золотистой сразу
Заглатывал в два плода грудь…
Как в аймаке, пускал в игру,
Распеленав, босые стопы…
Неслись в Пурпурный город стоны
Познавшей страсть Императрицы… Двора Китайского традиция –
Под утро сам под меч ложится,
Кто в ночь… имел… Императрицу…
И в малахитовые щели
Стекает кровь с обрубка шеи…
….Хозяйке Поднебесной данью
В зал инкрустаций внёс на дланях
В одеждах Жёлтых рек от Будды
Главу кровящую на блюде
Согбенный лама…
Чуть… мизинцем…
Коснулась губ… Ну!.. Выть!.. Лисицей! Полгода траура… Гугун,
В гостях Японии сегун
Привёз наложников с Хоккайдо…
Императрица ночь нагая
Катает по подушкам череп
Монгола,
Отсылая челядь…
Японца поблагодарила,
Но дар его… скормила… тиграм…
Конфуций…
- Ум… Но не мужик!.. -
Императрица вся дрожит…
Пурпурой затопив Гугун…
…Молозиво… Сочилась грудь…
Младенца… тайно… из столицы
Везли на Север, спрятав лица… … Тому уже семнадцать лет…
Монголы покоряли Свет…
Гудели степи… Пал Дархан…
У кобылицы Чингисхан
Соски высасывал до капли…
Уже Хорезм и Няньси пали,
Стена Великая пробита
Монгольского коня копытом…
Костьми ложилось войско Джунго…
Запретный город… К фанзам жмутся
Висят на косах мандарины,
Их жёны под ордой…
Гориллы-
Монголы в сладость спозаранку
На фаллос нижут китаянок,
На смех насилуют конём,
В каналах топят, жгут огнём –
Набег жестокий на столицу…
В шатёр ведут Императрицу!..
- Сын?..
Прошептала…
Он… не понял… Зурна трубила, ржали кони!..
Доспехи сбросив, щёлкал, бряцал,
Плясал степей победный танец,
Затем съел мясо на ноже,
На кан поставив неглиже,
Батыр седлал, как кобылицу,
Нагайкой взгрев Императрицу,
Как тыквы, выжимал ей чаши
Овалов бёдер, пил, но кашлял,
Промежность до предела сузив,
И он завязывал на узел,
Цедил кумыс родник оргазма,
Хурмою золотистой сразу
Заглатывал в два плода грудь…
Как в аймаке, пускал в игру,
Распеленав, босые стопы
Несла в горящий город стоны,
Воскреснув, страсть…
Императрица,
Признав в нём сына, покориться
Смогла лишь телом…
Ум восстал…
Взор чаши разыскал хрусталь… - Отец … С макушки… и до пят… -
Шептала, выпивая яд…
Ей грустно улыбался через
Кристаллы
В злате… скрытый… череп… …Сад… Бронза золотом потеет…
Яд дальше проникает в тело…
С неё сползал… тихонько… вниз,
Узнав губами грудь, Чингиз…
Она… трепещет, как мимоза,
В миг смерти… встав под ним… на мостик…
Императрица недотрогой
Живёт уже семнадцать лет…
По ком она хранит обет?.. Запретный плод… Императрица…
Семнадцать лет назад...
Напиться…
На кан улечься в неглиже…
Монгол, раб верный…
На ноже
Съёв мясо, в сёдла… кобылицей…
Нагайкой грел Императрицу,
Как тыквы, выжимал ей чаши
Овалов бёдер, пил, не кашлял,
Промежность до предела сузив,
Её завязывал он в узел…
Цедил кумыс родник оргазма,
Хурмою золотистой сразу
Заглатывал в два плода грудь…
Как в аймаке, пускал в игру,
Распеленав, босые стопы…
Неслись в Пурпурный город стоны
Познавшей страсть Императрицы… Двора Китайского традиция –
Под утро сам под меч ложится,
Кто в ночь… имел… Императрицу…
И в малахитовые щели
Стекает кровь с обрубка шеи…
….Хозяйке Поднебесной данью
В зал инкрустаций внёс на дланях
В одеждах Жёлтых рек от Будды
Главу кровящую на блюде
Согбенный лама…
Чуть… мизинцем…
Коснулась губ… Ну!.. Выть!.. Лисицей! Полгода траура… Гугун,
В гостях Японии сегун
Привёз наложников с Хоккайдо…
Императрица ночь нагая
Катает по подушкам череп
Монгола,
Отсылая челядь…
Японца поблагодарила,
Но дар его… скормила… тиграм…
Конфуций…
- Ум… Но не мужик!.. -
Императрица вся дрожит…
Пурпурой затопив Гугун…
…Молозиво… Сочилась грудь…
Младенца… тайно… из столицы
Везли на Север, спрятав лица… … Тому уже семнадцать лет…
Монголы покоряли Свет…
Гудели степи… Пал Дархан…
У кобылицы Чингисхан
Соски высасывал до капли…
Уже Хорезм и Няньси пали,
Стена Великая пробита
Монгольского коня копытом…
Костьми ложилось войско Джунго…
Запретный город… К фанзам жмутся
Висят на косах мандарины,
Их жёны под ордой…
Гориллы-
Монголы в сладость спозаранку
На фаллос нижут китаянок,
На смех насилуют конём,
В каналах топят, жгут огнём –
Набег жестокий на столицу…
В шатёр ведут Императрицу!..
- Сын?..
Прошептала…
Он… не понял… Зурна трубила, ржали кони!..
Доспехи сбросив, щёлкал, бряцал,
Плясал степей победный танец,
Затем съел мясо на ноже,
На кан поставив неглиже,
Батыр седлал, как кобылицу,
Нагайкой взгрев Императрицу,
Как тыквы, выжимал ей чаши
Овалов бёдер, пил, но кашлял,
Промежность до предела сузив,
И он завязывал на узел,
Цедил кумыс родник оргазма,
Хурмою золотистой сразу
Заглатывал в два плода грудь…
Как в аймаке, пускал в игру,
Распеленав, босые стопы
Несла в горящий город стоны,
Воскреснув, страсть…
Императрица,
Признав в нём сына, покориться
Смогла лишь телом…
Ум восстал…
Взор чаши разыскал хрусталь… - Отец … С макушки… и до пят… -
Шептала, выпивая яд…
Ей грустно улыбался через
Кристаллы
В злате… скрытый… череп… …Сад… Бронза золотом потеет…
Яд дальше проникает в тело…
С неё сползал… тихонько… вниз,
Узнав губами грудь, Чингиз…
Она… трепещет, как мимоза,
В миг смерти… встав под ним… на мостик…
