Свобода в пустыне.
Отчеканим мы шаг, начеканим монеты,
И новые лица украсят портреты.
И новые песни услышат кадеты,
Над крышами улиц завоют ракеты.
Одеты, обуты, шляпы, зонты,
Теперь всё отнимут на нужды войны.
По радио снова кричат про штаны,
Что рвут по полам олигархов сыны.
Нам моют мозги, воевать за страну,
А признак народа уж стёрли в труху.
Нет в паспорте строчки, кто ты такой?
Тогда собирайся идти на убой.
Давно подменили понятия слов,
И в школах за партами учат ослов.
Удобно сидеть на мешках свесив ноги,
Грести под себя поднимая налоги.
И этот приём уж уходит в лета,
Сегодня политика воров пришла.
Поднимут цены на газ и продукции,
А скажут народу, что кризис он, в Турции.
А люди не зная, верят всему,
Что им принесут завтра чай, курагу.
Там принцип один воровать и в тюрьму,
Чтоб жизнь свою мелкую спрятать во тьму.
Уши оттоптаны, растоптано сердце,
И место упругое смазано перцем.
Так будем мы жить, так будем мы бегать,
Если сами не скинем еврейских стратегов.
16.05.15 г.
И новые лица украсят портреты.
И новые песни услышат кадеты,
Над крышами улиц завоют ракеты.
Одеты, обуты, шляпы, зонты,
Теперь всё отнимут на нужды войны.
По радио снова кричат про штаны,
Что рвут по полам олигархов сыны.
Нам моют мозги, воевать за страну,
А признак народа уж стёрли в труху.
Нет в паспорте строчки, кто ты такой?
Тогда собирайся идти на убой.
Давно подменили понятия слов,
И в школах за партами учат ослов.
Удобно сидеть на мешках свесив ноги,
Грести под себя поднимая налоги.
И этот приём уж уходит в лета,
Сегодня политика воров пришла.
Поднимут цены на газ и продукции,
А скажут народу, что кризис он, в Турции.
А люди не зная, верят всему,
Что им принесут завтра чай, курагу.
Там принцип один воровать и в тюрьму,
Чтоб жизнь свою мелкую спрятать во тьму.
Уши оттоптаны, растоптано сердце,
И место упругое смазано перцем.
Так будем мы жить, так будем мы бегать,
Если сами не скинем еврейских стратегов.
16.05.15 г.
