сна

Все знакомые люди и, может быть, кошки/собаки

были старше на Черное море, армию, Пастернака,

парашютный прыжок, телевизор Рубин, зачитанный «Моби Дик»

и шершавый язык.

 

Все тревоги и страхи наваливались в темноте,

когда не было, не было света нигде,

и заканчивались с чьим-то кожаным мокрым носом и, может быть, словом,

потому становилось светло и знакомо.

 

Все тяжелые разговоры

перемалывали кофейные зёрна,

устремлялись к подоконнику, скрещивали руки у окна

и смотрели на край земли,

словно в этой дали

всё начиналось сна...