Тяжкое
Она носила пилотку
гражданской авиации Советского союза
и в совершенстве знала три языка.
У неё стройные ноги,
с её фигуры чертили лекала модельеры
немецкого филиала журнала Бурда́.
А теперь у неё только сотки.
Шесть – огород. Там, в основном, лебеда.
А остальное – настойка. Сто пятьдесят из черноплодной рябины.
Пьёт, чтобы забыться ...
Наверняка.
Мечтает, чтоб её не забыли – хотя бы соседи...
... пьёт всё равно
рябиновую настойку – а знаешь, почему?
– Сама то она забыть не может
тот рейс, когда уступила смену Надежде Курченко.
... А та возьми да и погибни в борьбе с террористами...
А кто-нибудь, кроме неё сейчас помнит Надю?
