Про цыплят, гусениц и смерть
ПРО ЦЫПЛЯТ, ГУСЕНИЦ И СМЕРТЬ
Смерть - самый табуированный нарратив, прикрытый социальными формами, имеющие под собой инфантильное начало из детства. Иногда обиженный ребёнок, чтобы отомстить, в своих мыслях может представить, как он умер, и в своём воображении наблюдать "обидчиков" маму и папу, плачущих, просящих у него прощение за нанесённую обиду. Мне иногда приходилось купировать такие фантазии у обиженных детей, желающих сублимировать свои переживания через подобное фантазирование. Только вот когда такой ребёнок представляет себе это, умершим себя он не ощущает. Но лишь чувство "торжества справедливости" согревает его душу через лицезрение театрального действия, иносказательно рассказывающее о его ценности....
Ребёнок взрослеет. На экранах персонажи фильмов героически погибают. Где-то на заднем плане звучит пафосная музыка, красивые слова, салют, название улицы в честь героя. Титры.
Люди уходят воевать, отстаивая свои ценности, мечтая вернуться домой под звуки аплодисментов и с чувством выполненного долга проснуться утром следующего дня. За окном поют птицы, на столе дымится вкусный кофе. По привычке пытаешься дотянуться до манящего напитка и вдруг осознаёшь, что у тебя нет рук. Просыпаешься весь в холодном поту, оглядываешься по сторонам и с ужасом переводишь своё внимание... "Фуф! Руки на месте. Снова этот сон! ".
(Из сессии с человеком с диагнозом ПТСР. Уже из настоящего две тысячи двадцать третьего года).
Люди, уходящие отстаивать свои убеждения, ценности, считают, что только их мироощущение самое правильное, особенно если это подкреплено обидой от предполагаемой несправедливости. И за это нужно уничтожить! Находятся по обе стороны. И каждый считает, что его оружие метче, слово крепче. Ну а если и коснётся, то лишь медалью "За заслуги! " или воспоминаниями по просьбе из зала про: "... были вёрсты боевые, да говорят, ещё какие, не даром помнит вся Россия... ".
Смерть - самый табуированный нарратив, прикрытый социальными формами, имеющие под собой инфантильное начало из детства. Вытесненная за пределы осознаваемого, опирающаяся лишь на умственные конструкты, смерть видится как нечто отдалённое, не касающееся "Меня любимого" ведь в голове уже есть описательная модель, диссоциированная от глубинных переживаний всего твоего естества.
Как-то в одной из медитативных практик, касающейся боевой подготовке в ножевом бою, сконцентрировался на готовности любого исхода, в том числе и летального. В голову прилетали разные мысли, чем-то сродни маленькому мальчику, рассматривающего "свой героический бой". Через какое-то время в результате концентрации на умственном уровне была подведена черта и как бы готовность быть свободным как от смерти, так и от цепляния за жизнь. Ведь когда у бойца нет привязанности и зависимости, он становится наиболее эффективным. И тогда я впервые почувствовал своё тело, с невиданной до селе стороны "заговорившее" со мной на языке ощущений и чувств так, словно это был отдельный разум. Разум, которому непонятны умственные интенции, но он ощущает их направленность. Моё тело взбунтовалось, накрыв меня каким-то не осознаваемым ужасом. В голове появились картинки уже не победных фанфар, а гниющего тела застывшего во времени.
Я сидел, продолжая наблюдать за происходящим так, словно знакомился с собой заново. И это не было похоже на инстинкт самосохранения. Естественно, понятие страха было естественно для меня и ранее. Но в той своей практике я впервые почувствовал иной разум - разум тела, так беспардонно игнорирующийся навязанными социальными программами, ничего не имеющие общего с жизнью. Моё тело словно кричало мне: "Остановись! Я провезу Тебя через эту жизнь, выполни своё предназначение. ". "Позволь мне уйти, естественно, спокойно, а когда это произойдёт, ты, как часть чего-то ещё большего, вспорхнёшь. Но позволь своему телу быть опорой для "Сознания" а не для "Ума"! ".
Это ощущение было настолько ошеломительным и одновременно ужасным. И ужас был не от того, что со мной что-то произойдёт, а что не будет выполнена миссия и сознание так и не отрастит свои крылья, чтобы вспорхнуть. К звёздам или к Богу, кому как удобно.
Интересно, а гусеница так же переживает свою предполагаемую трансформацию? Или это всего лишь больное воображение моего "Ума"?
Смерть - самый табуированный нарратив, прикрытый социальными формами, искажающих всю его глубинную суть. А ещё где-то звучит, что смерть - это смена мерности тел. Может быть, тоже фантазии "Ума" или....
Но, что я знаю точно - всему своё время и без необходимости ускорять его не нужно! Цыплят по осени считают.
