Я последний поэт народа
Я ПОСЛЕДНИЙ ПОЭТ НАРОДА
Я последний поэт деревни.
Сергей Есенин
Я последний поэт народа.
Он не нужен уже никому.
Для голодного этого сброда
Путь в бомжи, на погост да в тюрьму.
Говорят, что светлейшие лица
Хитроумный готовят указ,
Чтоб турнуть стариков из столицы –
С рук долой и подальше от глаз.
И такое не может не статься.
Каждый день,
каждый день,
каждый день
Косяки городских оборванцев
Отсылаются в глушь деревень.
Там бедняги исправней не станут,
Не появится снедь на столе,
Но наверно скорее завянут,
Яко ближе к родимой земле.
И земля их, конечно же, примет
В непомерной печали своей,
И ненужная память остынет
О страданиях этих людей.
Да и я, всенародный, последний,
Не надену Героя Звезду;
Как народ незаметно, бесследно,
Так и я в неизвестность уйду.
Но останется память о лицах,
Их ведь тоже немалый кагал,
Кто народ в городах и столицах
Никогда за людей не считал.
Знайте, эта элитная память
Просто так, ни за что, про запас,
Как холодная снежная замять,
Поглотила безжалостно нас.
Ну, а если земля не захочет,
Как проклятье изрёкшая мать,
Ваши лживые лица и очи,
Ваши жадные рты принимать?
Что вы станете, цезари, делать,
Победители в грязной борьбе?
Никаких ведь не хватит вам денег
Мавзолеев настроить себе.
Да и что мавзолей! Если злее
Новый день – он как ворон кружит!..
Сталин тоже лежал в мавзолее,
Нынче в вечном проклятье лежит.
Я последний поэт деревни.
Сергей Есенин
Я последний поэт народа.
Он не нужен уже никому.
Для голодного этого сброда
Путь в бомжи, на погост да в тюрьму.
Говорят, что светлейшие лица
Хитроумный готовят указ,
Чтоб турнуть стариков из столицы –
С рук долой и подальше от глаз.
И такое не может не статься.
Каждый день,
каждый день,
каждый день
Косяки городских оборванцев
Отсылаются в глушь деревень.
Там бедняги исправней не станут,
Не появится снедь на столе,
Но наверно скорее завянут,
Яко ближе к родимой земле.
И земля их, конечно же, примет
В непомерной печали своей,
И ненужная память остынет
О страданиях этих людей.
Да и я, всенародный, последний,
Не надену Героя Звезду;
Как народ незаметно, бесследно,
Так и я в неизвестность уйду.
Но останется память о лицах,
Их ведь тоже немалый кагал,
Кто народ в городах и столицах
Никогда за людей не считал.
Знайте, эта элитная память
Просто так, ни за что, про запас,
Как холодная снежная замять,
Поглотила безжалостно нас.
Ну, а если земля не захочет,
Как проклятье изрёкшая мать,
Ваши лживые лица и очи,
Ваши жадные рты принимать?
Что вы станете, цезари, делать,
Победители в грязной борьбе?
Никаких ведь не хватит вам денег
Мавзолеев настроить себе.
Да и что мавзолей! Если злее
Новый день – он как ворон кружит!..
Сталин тоже лежал в мавзолее,
Нынче в вечном проклятье лежит.