Пробужденье

Не вдруг сгустились тени за полночь присяжных

Судей тринадцать старцев вокруг моей постели,

И перекрестно спрашивать они голодно жадные,

Сломить чтоб волю разума бешенной метелью.

 

Свидетели – и смерти страх, и совести позора –

Перед лицом души встают с гримасою усмешки,

Клевещут с оговорим, мол, был и стал ты вором,

У чувств украл ты страсти, признайся, и не мешкай…

 

Подушка жаром пышет, стиснут тяжёлым одеяло,

С плеча рука недвижна, и колют тысячи иголок,

С болезни будто, с бредом, умом и телом вялый,

Из сна в явь пленка тонкая, а путь оттуда долог.

 

Луна висит большая, в раздвинутых портьерах

Рукою бледной шарит, нашла, и долбит в темя,

И краешком сознанья, лишенный чувство меры,

Осознаю два мира – я здесь, и вместе с теми…

 

Далёкий тихий скрежет, как жалюзи железной,

И плотный воздух разом становится нормальным,

Пригрезилось, что спящим я долго падал в бездну,

Судом или судилищем путь завершился дальний…

24.02.18.