Не веря, что художник – Каин...

Влюблённые, они парили
В безумстве над ночным Парижем…
На башне Эйфеля чуть ниже
Роден, факир, навстречу вышел
И пригласил себе под крышу
Соблазн:
Увековечить… высший
Оргазм любви…
Всё ближе… ближе…
Миг страсти… Колдовским мгновением.
Их приготовив к омовению
Водою мёртвою…
И скор,
Творца исполнив приговор,
Но их нарушив уговор,
На цыпочках, крадясь, как вор,
Роден снёс тапочки во двор
В часовню… как девичью скорбь... Разделись…
В драпировок ткани,
Отчаянно, как в омут, канули,
Твердея,
Как Коринфский камень,
Не веря, что художник – Каин,
Заворожив их в миг любви,
На век... среди толпы … нагими… Над мастерской играли гаммы…
Он и она… суча ногами,
Вмерзая в вечность, каменели… Роден разметил глыбу мелом…
Пришло волшебное мгновение -
Микроскопические вены
Пронзили мрамор кварца бронзой…
Изгиб прекрасен вечно босых,
И в мраморе струились косы… 100 лет, сомнения отбросив,
В окне музея видя грозы,
И грезя о дождях и росах,
Что ж, в Эрмитажном зале семя
Из глыбы в изморозь на стены
Излив,
О Тюильри и Сене,
Мечтая, каменно рассеяны,
Они в телах хранили день: Роден смотрел на них в упор,
Творца исполнив приговор,
Но их нарушив уговор,
На цыпочках крадясь, как вор,
Её снёс тапочки… во двор,
Стонал, ревнуя с давних пор...
На драпировке из парчи
Не в стену! В мрамор... заточил...