Деревенский досуг

Возле сельского досуга,
После дойки вечерком,
Возрастные экспонаты,
Обсуждали жизнь тайком.

Звёзды в небе, месяц пьяный,
Под ногами шелуха,
Аппараты слуховые,
Чтоб услышать петуха.

Нюрка первая вздохнула,
Сквозь протезы шепелит,
Защемило видно где-то,
Глас похожий, на иврит.

-Вот была б я, молодуха!
В дурь попёрла, - вот старуха!
-Я б для конюха Петра,
Родила б  богатыря!

Глашка тронутая с детства,
Видно знает, что твердит,
-Бесполезное занятье,
У Петра наследство спит.

Звёзды в небе, месяц пьяный,
За околицей гармонь,
В Нюрке ревность заиграла,
-Ты Петра маво, не тронь!

Третья молвит заводная,
Спьяну внешность не дурная,
-Что ж вы глупые такие!
Про наследство? Вы больные!
Вот другое дело я!
Нюрка встряла; - а семья?

Серафиму будто током,
Ой! И правда! Ненароком,
Вдруг прознает Агафон,
В глаз тогда заедет он.

В Глашку разум поселился,
К удивлению других,
К Нюрке спором зацепилась,
И пошёл скандал меж них.

Что мол, конюху дороже?
Детский визг аль самогон?
Нюрка горлом так кричала,
Что скривилась вся лицом.

Звёзды в небе, месяц пьяный,
Подобрался конюх к ним,
Потихоньку так, кустами,
И с претензией к троим.

Ростом Пётр метр с кепкой,
Пальцы веером, понты,
На плече гармонь с мехами,
И перо для красоты.

Для приличия сморкнулся,
Самосадом потянул,
И невестам на скамейке,
Вдруг претензию толкнул.

-Нюрка, ты ума лишилась?
В старость хочешь упыря,
Дурака найди другого,
Чтоб рожать богатыря.

-Серафима, не надейся,
Друг мне муж твой, Агафон,
Ты вот здесь гуляешь, дура,
Дома спит в подушку он.

Серафима краской вздулась,
Старость с лавки подняла,
И в избу свою метнулась,
Агафона обняла.

Глашка тронутая с детства,
Что к чему вдруг поняла,
И Петра другим на зависть,
К самогону повела.

Пир в избе, гармонь играет,
Пётр с Глашкой за столом,
Нюрка трёт обиду к носу,
Жизнь опять вся, кувырком.

Агафон проснулся утром,
Серафима в бас храпит,
Влез в кальсоны потихоньку,
И на двор, петух кричит.

Красота у нас в деревне!
Заезжайте на досуг,
Только будьте осторожны,
Опасайтесь, трёх старух.