Георг Гейм Приманенные, мы покинули эти дворы
Приманенные, мы покинули эти дворы,
ухватившись тощими ручонками за силуэт исчезающей Психеи,
проскользнули сквозь подлунную калитку
в зачарованную вечность умерших садов.
Из труб исходил пепельный дождь,
по небу тянулись мглистые облака,
над промёрзшими лужами свисали завядшие от страсти розы.
Мы брели по узенькой осенней тропинке,
и от соприкосновения с нашими лицами
раскалывались стеклянные шары,
балансировавшие на острых пальцах встречных,
и боль походила на огненные вспышки,
пока мы растворялись в хрупком пространстве,
со стонами пронзая тонкое стекло,
навсегда заселяя седые облака
в мечтах налюбоваться порхающими на закате Махаонами.
Georg Heym Die Höfe luden uns ein
Die Höfe luden uns ein, mit den Armen schmächtig,
Faßten unserer Seelchen zipfeliges Kleid.
Und wir entglitten durch Tore nächtig
In toter Gärten verwunschene Zeit.
Von Regenrohren fiel Wasser bleiern,
Ewig, Wolken flogen so trübe.
Und über der Starre der frostigen Weiher
Rosen hingen in Dürre vom Triebe.
Und wir gingen auf herbstlichen Pfaden, geringern,
Gläserne Kugeln zerrissen unser Gesicht,
Jemand hielt sie uns vor auf den spitzigen Fingern.
Unsere Qualen machten uns Feuerlicht.
Und wir schwanden so schwach in die gläsernen Räume.
Riefen voll Wehmut, da dünne das Glas zerbrach.
Wir sitzen nun ewig, in weißlichen Wolken, zu träumen
Spärlichem Fluge der Falter im Abendrot nach.
