Под грифом «Сов. Секретно», без цензуры (мемуары часть1-9)

Часть-1

 

Вот уже прошло более сорока лет со времени окончания мной Опочецкого высшего зенитного ракетного командного училища ПВО в 1978 году, четвёртая батарея. Этот срок достаточен, чтобы снять гриф секретности с тех событий, которые происходили со мной и моими товарищами во время учёбы, нашего взросления от юношей – выпускников десятых классов до лейтенантов.

Почему я решил написать на тему военной службы, интригуя читателя грифом секретности? Нет, я не собираюсь раскрывать особенности конструкции и тактико-технические характеристики ракетных комплексов, нет, речь пойдёт об особенностях учёбы в военном учебном заведении и взаимоотношениях между слушателями – курсантами.

Что может быть секретного в учебном процессе за исключением самого предмета изучения?! И тут Вы глубоко ошибаетесь! Очень много моментов и обстоятельств этого процесса было не принято афишировать и озвучивать в советское время, как говориться – выносить сор из избы, точнее из казармы!

С другой стороны, я бы не хотел, чтобы моё повествование расценивалось как некое очернение священной военной службы и воинского братства. Нет, и ещё раз нет. Я сам участник этих событий, и если уж и упадёт с моего пера капля дёгтя в янтарный бочонок мёда, так упадёт она в первую очередь на мою седую голову и … окрасит её в радикальный чёрный цвет!

Уже окончив Военную академию в Москве, уволившись после двадцати семи лет службы в запас, я только через десять лет смог получить вожделенный загранпаспорт и оценить преимущества жизни и отдыха

в четырёх звёздном турецком отеле, с системой питания «всё включено»!

Таким образом, гриф секретности сопровождает нашего брата по жизни и не даёт расслабляться! Памятуя об этом, я и решился приоткрыть занавесочку с прямоугольным штампиком только сейчас, причём естественно изменив имена героев ратных будней и праздников.

 

И так, приступим!

Мой путь по военной стезе определился не сразу. Я не мечтал с детства стать военным, и вообще, в этом вопросе была какая-то размытая неопределённость. Как я сейчас понимаю, я был творческой личностью, и моё воображение легко рисовало картины взрослой жизни, где я руководил некими предприятиями, был (по примеру отца) Председателем колхоза или совхоза. Я с лёгкостью летал в космос, строил БАМ и снимал художественные фильмы!

В девятом классе, неожиданно, открылись художественные способности, и я записался в кружок при местном доме пионеров. Ведущая кружка, молодая ещё девушка по имени Лариса, предложила мне поступать после десятого класса в художественное училище, уверяя, что у меня есть способности и я добьюсь успехов в творчестве. Она помогла организовать выставку моих работ в городском кинотеатре «Ракета», которую могли видеть все посетители кино нашего городка Невеля в то время.

В младших классах, со своим одноклассником Витькой Старским, я посещал автомодельный кружок, где мы трудились над моделями гоночных авто. Другие ребята занимались судомоделированием и делали радиоуправляемые самолёты (прототипы современных беспилотников).

Поэтому мы получали опыт творческих и технических навыков в различных сферах.

Кроме всего этого я активно занимался спортом, мечтая побить мировой рекорд по прыжкам в длину, и равнялся на достижения Валерия Брумеля.

В спортивной секции по лёгкой атлетике, занятия проводила педагог Соседко Евгения Николаевна. Мы бегали по загородному шоссе от посёлка Плиссы до железнодорожного переезда за деревней Поздноево и обратно до городского стадиона на Колхозной улице. Видя мои не плохие силовые данные, Евгения Николаевна даже предложила мне заняться греблей на байдарках, эта новая и экзотическая секция недавно появилась в нашем городишке, но я увлёкся рисованием в то время. Что интересно, на одно из спортивных соревнований в городе Великие Луки, меня направили прыгать в высоту. Рост был у меня метр семьдесят, но мне удавалось прыгать новым тогда способом – спиной «фосбери-флоп». Конечно, призового места я не занял, но поборолся исходя из своих возможностей. Дома я занимался гантелями и штангой, которые сам отлил из цемента и песка.

Наше детство проходило, не чета, нынешней молодёжи больших городов, в спортивных и развлекательных играх на свежем воздухе. Нашим матерям домой нас было не загнать, и учёба в школе была на втором месте после этих уличных развлечений. Футбол, хоккей, гонки на велосипедах и мопедах по улочкам пригорода, постоянное изобретательство новых, неизведанных развлечений и занятий порой приводили к трагическим результатам.

Помню, старшие ребята придумали развлечение под названием «полёт в космос». Они брали длинную верёвку, посередине которой была прикреплена дощечка, которая ставилась на уровне талии «космонавта».

Обычно космонавтом выбирали ребят полегче, из младших классов. Суть действия заключалась в том, что концы верёвки в натяг, разводились вперёд и в стороны. Два старшеклассника с силой тянули за верёвку в стороны, получая эффект рогатки. Беда заключалась в том, что «космонавт» был без какой либо защиты и не редко получал травмы вплоть до сотрясения мозга.

В одном из таких развлечений пострадал я сам. Ребята надумали поджечь остатки солярки в металлической бочке, которая стояла во дворе одного из домов. Пламя, с рёвом ракетного двигателя, вырывалось из горловины бочки.

Но этого показалось всем мало, и мы начали катать бочку по земле, направляя пинками, друг на друга. Когда бочка покатилась на меня, я не удачно пнул её ногой, попав в край бочки. В результате, бочка провернулась вокруг оси, и горящая солярка из её горловины выплеснулась на впереди стоящую ногу. Но ещё хорошо, что один из старшеклассников не растерялся и сдернул с меня горящие спортивные штаны, погасив пламя!

Домой я припрыгал сам на одной ноге. Никто из друзей – товарищей, не решился сопровождать меня, чтобы не получить «люлей» от моей матери.

Кожа на ноге оказалась сожжена от колена до пальцев на ступне. Я провёл в больнице пару месяцев, и всё зажило как на собаке! Помню и другой курьёзный случай, когда мы неудачно побаловались с карбидом. Вообще, весной, когда на нашем поселковом болоте выводилось новое поколение лягушек и местные окрестности наполнялись беспрерывным кваканьем, мы отправлялись на охоту. Вход шли все стеклянные пузырьки и бутылки, которые находились в домах и многочисленных мусорках. Мы готовили гранаты и лимонки, заполняя стеклянную тару сухой травой и карбидом. Для получения эффекта взрыва оставалось добавить воды и плотно завинтить крышку. Как в известной рекламе – «просто добавь воды»! Снаряженные снаряды летели в самое скопище лягух, и мы с восторгом наблюдали момент взрыва, когда со столбом воды и осколками стекла в воздух взмывали десятки лягушек!

Курьёз произошёл, когда мы, вернувшись со школы и не переодеваясь, зашли к своему товарищу, который решил «порадовать» нас быстренько соорудив карбидную лимонку из толстостенной чернильницы.

Не рассчитав время срабатывания, чернильница взорвалась у него в руках, обдав его и нас, рядом стоящих, белой карбидной смесью с остатками фиолетовых чернил! Представляете, во что превратилась наша форма, и в каком виде мы вернулись домой?! И, О, удача! У всех оказались целыми глаза, хотя и посечёнными стеклом физиономии!

Я очень любил лес, озёра, речки и всю нашу Псковскую природу. С такими же предпочтениями, делился со мной друг Сашка Пакин. Иногда на прогулки в лес мы ходили вместе. Помню, как он решил меня удивить открытым им развлечением в лесу. Он забирался на высокое дерево, а затем как «Тарзан» прыгал на рядом стоящую ель, и словно по ледяной горке мягко соскальзывал по её плотному лапнику на землю. Он предложил мне проделать то же самое и испытать наслаждение полёта, если конечно мне не «слабо»! Я себя слабаком не считал и тут же полез на берёзу к уровню макушки пышной ели. Конечно, было страшновато на такой высоте, но я не мог перед другом ударить в грязь лицом! Первая фаза прыжка и соскальзывания прошла удачно, но в конце моего полёта, перед самым приземлением, ноги ушли вверх под лапник и я жёстко ударился спиной о землю. Помнишь Саня?! Когда ты подошёл ко мне, а я только хрипел и не мог выговорить слова, так как отбил себе почки!

Но это всё были детские развлечения, как говориться – цветочки! Ягодки начались, когда мы заинтересовались оружием и пиротехникой!

Тут, я хотел бы рассказать, в какое время, и в каких условиях жило наше поколение российской глубинки. Прошло каких-то двадцать, двадцать пять лет после победного окончания ВОВ. Страна активно восстанавливалась и залечивала нанесённые войной раны. Наши отцы и матери были непосредственными участниками тех страшных лет: фронтовиками, тружениками тыла, блокадниками и жителями оккупированных территорий.

Как правило, послевоенные дети были уже поздними детьми. Война наложила свой отпечаток на демографическую обстановку. После рождения детей, отцы и матери продолжали работать, жили бедно, и только повседневный труд всех взрослых членов семьи мог принести относительный достаток. Родителям было не до вопросов воспитания, они добывали хлеб насущный, а вот школа и улица – были нашими университетами.

Немного отступлю в сторону и коснусь, истории моего города – Невеля, где на небольшой и живописной территории уживались многочисленные национальности: русские, литовцы, белорусы, поляки, евреи, цыгане и др.

 

История Невеля Псковской области для столь небольшого города удивительно насыщена событиями, своеобразна и уходит вглубь веков. Археологические раскопки показывают, что поселения вокруг озера Невель, позже давшего название этому городу, существовали уже в бронзовом веке. В 30-х же годах 16 века Иван Грозный, построивший ряд небольших крепостей вдоль границы с Литовским княжеством, поставил одну и на мысе в изгибе реки Еменки, выходящей из Невельского озера. Эта крепость и положила начало истории города Невеля. Жизнь приграничного городка изначально была бурной. Оказавшись в самом центре кровавых баталий между Московским и Литовским княжеством, Невель, в общем, за столетие пережил четыре войны. В 1580 году Псковщина столкнулась с нашествием короля Речи Посполитой Стефана Батория, и Невель пал первый раз. С того момента около 150 лет город не раз переходил из рук в руки, и лишь в 1722 году Невель полностью и окончательно вошел в состав российской империи. Наконец-то передохнув от бесконечных войн город, окунулся в мирную жизнь, благодаря своему положению живя в основном за счет торговли, чем только поспособствовало проведенное через уезд в 1850 году шоссе Петербург-Киев. Около четырнадцати ярмарок проводились здесь в течение года. Это, вкупе со столь бурной историей, наложило на Невель весьма оригинальный отпечаток. В насчитывающем к концу 19 века примерно 10 тысяч жителей , в Невеле было девять гимназий, в том числе и несколько женских, больница, две библиотеки, несколько заводов, а уж, сколько религиозных построек!

При этом православные монастырь и церкви совершенно спокойно соседствовали с костелами, кирхами, синагогами и еврейскими школами.

От трети до половины всего населения в разные моменты истории составляли евреи, не просто мирно живущие бок о бок с поляками, литовцами, русскими, белорусами, но и вступавшие с ними в браки и делившие все радости и горести событий нашей общей истории.

 

В сельской местности и в таких небольших, провинциальных городках как наш Невель, молодёжь посильно участвовала в повышении благосостояния семьи. Трудовое воспитание являлось неотъемлемой частью нашей жизни.

Большинство населения проживало в частных домах с приусадебными участками, но даже в трёх и пятиэтажках, в сараях содержали коз, кур, кроликов, нутрий и прочую живность для пропитания семьи. Понятно, что у всех нас были хозяйственные обязанности кроме школы и игр с приятелями, и каждый легко управлялся с косой, серпом, топором, молотком и ножовкой.

У нашей семьи был обычный шестисоточный огород. Кроме этого на загородном участке в районе птицефабрики, мы ежегодно сажали картошку.

Дома водились куры и кролики, количеством в некоторые годы до ста штук. В мои обязанности входило после занятий в школе, накосить мешок травы, которого хватало на два дня. Иногда мать просила нарвать крапивы и порубить её секатором под мешанку для кур. Постоянной нагрузкой было полив грядок с морковью, свеклой, огурцами и помидорами.

Дом отапливался дровяной печью, и ежегодно, ближе к осени мы занимались заготовкой дров в лесу. Если нам привозили уже готовые дрова, то мы их распиливали на чурбаки, затем кололи и складывали в поленницы на просушку. Отец, в свободное время занимался улучшением нашего подворья: обкладывал деревянный дом белым, силикатным кирпичом; бетонировал пристройку для бани; копал колодец в огороде, для бесперебойного обеспечения водой; саморучно мастерил лодку для рыбалки.

Естественно, ко всем этим работам он привлекал меня, как старшего сына и первого помощника. Поэтому, наше поколение никак не могло вырасти белоручками и лодырями, сама жизнь этого не позволяла.

Конечно, была и другая крайность, это масса преступлений связанных с хулиганством, воровством, драками и т.д. и т.п. В одной из соседских семей все три брата и отец были неоднократно судимыми. И когда мой отец поймал одного из них за кражей кроликов, то чуть не поплатился за это жизнью. Нет, он не стал писать заявление в милицию, но всё равно, этот сосед подкараулил его и пытался застрелить из малокалиберной винтовки, когда он возвращался на лодке с рыбалки. В последствие, отец мне показал весло с застрявшей пулей и предупредил, чтобы я относился с особой осторожностью к этому соседу. Я думаю, что этот человек, не думал убивать отца, хотел таким образом предупредить, чтобы он не обращался в милицию. Но уже давно вся эта семья на другом свете и более ни чего мне об этом говорить не хочется.

 

 

 

Невель

 

Небольшой городок, таких сотни в России

Где пылятся дороги, и крошится асфальт

Там холмы облаков и озёрные сини

В опустевших полях обелисков базальт

 

В нём нет ничего, чем гордятся большие столицы

Где богатство и роскошь навязчиво режет глаза

Там лишь отблеск икон в закопченных церковных нишах

Да стрёкот сорок на провисших в дожди проводах

 

И всё же, и всё же в глубинке вся сила России

В пронзительных взглядах девчат, в бесшабашье ребят

В тех, кого мы всегда безоглядно любили

И кого не спросив, посылали на смерть умирать !!!

 

 

Часть-2

 

Чтоб мы не унижались за гроши,

Чтоб мы не жили, мать, по-идиотски,

Ушел из жизни хулиган Шукшин,

Ушел из жизни хулиган Высоцкий.

/Валентин Гафт/

 

Я уже писал, что через территорию Псковской области проходила линия фронта в Великую Отечественную Войну. Хочется привести выдержки из книги «Великая Отечественная война на Псковщине».

… «22 июня 1941 года псковичи, как и вся страна, были потрясены сообщением о начале войны с Германией. А уже 2 июля начались бомбардировки Пскова и Великих Лук. Подступы к Острову и Пскову прикрывали лётчики. В конце июня 1941 года три молодых летчика 158-го полка на истребителях совершили первые в истории войны воздушные тараны немецких «юнкерсов». Петр Харитонов, Степан Здоровцев и Михаил Жуков открывают славную страницу героических подвигов на Псковской земле. Уже 8 июля 1941 года им было присвоено звание Героя Советского Союза.

Войска не сдавали города без боя, пытались остановить врага везде. Три дня отступающие советские части сражались за г. Остров, уничтожив более 140 немецких танков. Бои за Великие Луки продолжались больше месяца. Советские солдаты удерживали город, не пуская дальше, вглубь страны, 7 вражеских дивизий. Но к концу лета Псковская земля оказалась в оккупации.

Нацисты устанавливали в городах и селах свой порядок: создавали собственные органы власти, полицейские управления. Все жители должны были регистрироваться в специальных органах (управах) и работать без всякой оплаты или за очень маленькие деньги. В справках, которые должен был иметь каждый работающий человек, жестко прописывался даже путь до места работы и время передвижения. Такая справка псковички Маши Ивановой сохранилась в музее Карлсхорст в Германии. За нарушение грозило наказание. Устанавливался комендантский час, после которого появление на улице было запрещено. Часть жителей Псковщины были угнаны в Германию: в концентрационные и трудовые лагеря, на принудительные работы.

Наиболее трагически сложилась судьба евреев. Их изолировали от остальных граждан, поселяли в самые неблагоустроенные районы городов – гетто. Первое такое гетто на территории нашей страны появилось в г. Невеле.

Были подобные и в ряде других городов. Сюда же позже привозили евреев из других стран и районов страны. Один из документов, хранящихся в Себежском краеведческом музее, свидетельствует: «…В г. Себеже возят воду на евреях, запрягая их в бочку-водовозку по четыре человека, а пятого сажают на бочку, чтобы управлять ими…». Условия проживания в гетто Себежа были не менее чудовищными. Жили по 18 человек в комнате. Выходить в город жители гетто могли только с разрешения коменданта.

Уничтожение евреев было ужасным. Из печатных источников и, побеседовав с информантами, мы узнали, что на расстрел евреев зимой вели полуголыми по льду Себежского озера. Это совсем непростое зрелище наблюдали местные жители. В 2009 году силами администрации г. Себежа на месте расстрела был поставлен памятник.

Действия гитлеровцев не оставались безнаказанными. Уже в первые месяцы оккупации были организованы небольшие партизанские отряды от 25 до 180 человек. А к 1942 году в лесах Псковщины действовали несколько партизанских бригад – больших соединений борцов против врага. Одной из них - Второй Ленинградской партизанской бригаде (командир — кадровый офицер Николай Григорьевич Васильев), удалось создать первый в истории войны Партизанский край. На его территории располагалось более 400 деревень, где была восстановлена Советская власть, работали школы, издавались листовки и газеты, сообщавшие правду о происходивших событиях. 3-ая Ленинградская партизанская бригада под командованием А. В. Германа весной и летом 1943 года вела против оккупантов так называемую «рельсовую войну». Выводились из строя отдельные участки железной дороги, взрывались воинские эшелоны.

Всего на территории современной Псковской области действовало 29 партизанских бригад общей численностью 57 тысяч человек. По масштабности партизанского движения это не сопоставимо ни с одной другой областью. Каратели зверствовали в тех местах, которые находились вблизи Партизанского края: сжигали деревни, расстреливали крестьян. Символом трагедии мирных жителей стала порховская деревня Красуха.

В ноябре 1943 года недалеко от деревни подорвалась на мине немецкая автомашина с генералом, который был легко ранен. 27 ноября немецкие каратели ворвались в деревню и сожгли в сараях 280 местных жителей и беженцев.

Оккупанты сожгли около 4 тысяч деревень, уничтожили более 7 тысяч мирных граждан, вывезли в другие зоны более 150 тысяч человек.

Родная деревня моей матери Масленниково, была также сожжена немцами за связь её жителей с партизанами.

 

К 1944 году немецкие войска соорудили по берегам Псковского озера и реки Великой оборонительный рубеж - линию «Пантера», представлявшую собой бетонные доты, минные поля, врытые в землю танки и пушки. Однако фашисты недооценили силу и мощь русского оружия.

В течение 4-х месяцев войска готовились к прорыву линии «Пантера». В июле 1944 года советские войска освободили Пушкинские Горы, Идрицу, Опочку,Себеж.

Крупный железнодорожный узел Идрица был освобожден от немецко-фашистских захватчиков в полдень 12 июля 1944 года в ходе кровопролитных боев. После этого восемь дивизий получили наименование «Идрицкая». А в ночь с 30 апреля на 1 мая 1945 года военнослужащие 150-й ордена Кутузова II степени Идрицкой стрелковой дивизии водрузили штурмовое знамя на крыше рейхстага в Берлине, что означало полный разгром врага. Знамя Победы с этого момента стало главной военной реликвией.

В Идрице день Знамени Победы неофициально отмечали на протяжении многих лет 30 апреля.

Наступательная операция войск правого крыла Калининского фронта в Великой Отечественной войне, проведённая 6–10 октября с целью освободить г. Невель и обеспечить благоприятные условия для последующего наступления в Белоруссии и Прибалтике. Придавая важное значение удержанию в своих руках Невеля, немецко-фашистское командование превратило город в мощный узел сопротивления. Здесь оборонялись 5 дивизий 3-й танковой и 16-й армий. Их действия поддерживались авиацией 1-го воздушного флота. Противник, используя лесисто-болотистую местность с множеством озёр, построил сильную траншейную оборону на межозёрных дефиле.

Освобождение Невеля имело важное оперативное значение. Потеряв этот крупный узел коммуникаций, немецко-фашистское командование лишилось свободы манёвра силами на стыке групп армий. «Север» и «Центр». Перед советскими войсками открылись новые возможности для наступления в Белоруссию и Прибалтику. Невельская операция – одна из самых скоротечных наступательных операций Великой Отечественной войны. Её главная цель – освободить Невель – была достигнута в течение суток.

В тяжёлых боях за освобождение г. Невеля погибла смертью храбрых дочь казахского народа Маншук Маметова. Оставшись одна из пулемётного расчёта, будучи тяжело раненой осколком в голову, уничтожила 70 солдат противника.

В книге «Годы возмездия» Маршал Советского Союза А. И. Ерёменко дал Невельской операции такую оценку: «Невельская операция была весьма сложной в оперативном отношении. Она развернулась на фронте в 40 км, на глубину 40 – 45 км и была проведена в течение двух суток. Решительные и стремительные действия войск позволили в короткий срок преодолеть сильные укрепления на подступах к городу и овладеть Невелем – важным опорным пунктом и узлом железных и шоссейных дорог, превращённым врагом в базу снабжения…».

 

Думаю, что читателю будет понятно, что представляла собой послевоенная земля Невельского района, напичканная до предела в полях, лесах и болотах

взрывоопасными предметами. В районе мемориального комплекса «Турки - Перевоз», где похоронено более трёх тысяч советских воинов, и где до настоящего времени, поисковые отряды находят новых безвестных героев, эти места были популярны и среди добытчиков военных реликвий и оружия.

Для ребят моего поколения, военные трофеи представляли неподдельный интерес. Вполне боеспособное оружие, гранаты, лимонки, тол и порох – всё это добывалось при наличии желания. В каждом классе были ребята с увечьями: оторванными пальцами детонаторами от мин, выбитыми глазами и осколочными раненьями, полученными при неудачных экспериментах с боеприпасами. В местной газете, то и дело печатались объявления о нахождении и уничтожении очередного склада боеприпасов или отдельных снарядов, бомб и мин. Также размещалась информация о трагических происшествиях и предупреждения о соблюдении осторожности при посещении лесов.

Что говорить, но особенно лихие и отчаянные из нас, собирали целые арсеналы, а в лесах не редко слышались взрывы, пулемётные и автоматные очереди, как будто ещё продолжалась война!

О личной безопасности, и безопасности окружающих мы думали в последнюю очередь, или не задумывались вовсе.

Вспоминаю, как мы надумали бросить пулемётную ленту в костёр на небольшой полянке между жилыми домами в нашем посёлке. Мы укрылись в небольшом приямке, откуда брали глину для кладки печей и стали ждать начало канонады. Время шло, а взрывов всё не было! Выходить к костру было опасно – «никто не хотел умирать», но тишина заставляла нас думать, что наверно костёр уже погас. И вот, когда самый отважный из нас, начал ползком приближаться к костру – послышались залпы! Мы не додумались посчитать количества патронов и сравнить их с разрывами, поэтому, когда они прекратились, ещё долго лежали притаившись!

Для своего развлечения мы устраивали внезапные взрывы – хлопушки на дорожке, по которой местные жители ходили к колодцу за водой. Для этого бралась пустая гильза от малокалиберного патрона (их было навалом на городском тире от военкомата), начиняли её порохом или серой от спичек, сплющивали свободный конец и заворачивали в вату. При приближении очередной жертвы, мы поджигали вату и укладывали закладку возле тропинки в траву. Всё рассчитывалось таким образом, чтобы тлеющая вата воспламенила заряд, когда несущий воду поравняется с ним. Наша компашка располагалась по соседству, на штабеле дров и вела обычные беседы с невозмутимыми лицами. Реакция наших жертв была непредсказуемой: - кто-то резко приседал, обливаясь водой, и ему требовалось сменить промокшую одежду и отправиться снова, испытать «счастье». А кто-то, хватал коромысло и со страшными ругательствами бросался в нашу сторону, заставляя нас разбегаться в рассыпную!

 

Побоку Фен-Шуй

 

Давление сегодня в габаритах

Но ты остерегись, и не газуй

Тебе не терпится, я знаю, под софиты

И на дистанцию, где побоку Фен-Шуй

 

Тебе не терпится туда, где молодыми

Мы не считали дни, часы

Мы были не по-детски заводными

И бесшабашными там с ног до головы

 

Не то, чтоб море было по колено

Его мы в брод перемахнули, перешли

Такое время – скажем откровенно

Когда пиджак на майку и в трусы

 

Сейчас мы – респектабельность, неспешность

Сейчас мы дружим с головой

Забыли про ершистость и беспечность?

Тогда и Ленин был сам молодой

 

Тогда мы гильзы от мелкашки

Набили серой и заплющили концы

Сложили в вату тлеть на той дорожке

Где от колодца воду все несли

 

И потихоньку вата тлела, тлела

И неожиданно гремел – Ба-Бах!!!

Вода и вёдра, всё кругом летело

И редко кто дошёл в сухих штанах

 

Да, хулиганили; был порох и патроны

И пальцы на руках отсечены

Несли мы мирные потери и уроны

Мы дети мировой, отечества войны

 

Теперь другие ждут напасти и угрозы

Людей косит компьютерный прогресс

Но мы всё те же, в нас репей и розы

От мирной жизни получаем стресс

 

Давление сегодня в габаритах

Но ты остерегись, и не газуй

Тебе не терпится, я знаю, под софиты

И на дистанцию, где побоку Фен-Шуй

 

Однажды, меня пригласили старшие ребята съездить с ними на лесное озеро за порохом. Это озеро находилось в нескольких километрах от города, и к нему вела неприметная дорожка. С собой мы брали сумки под порох, и вёдра, с пробитыми гвоздём днищами. Говорят, что во время войны, посредине озера находился островок, на котором располагался склад боеприпасов. Ударом авиации с воздуха, склад был уничтожен, остров исчез под водой, а остатки боеприпасов разметало по дну озера. Наши действия были следующими: - мы заходили в воду по колено, черпали ил ведром, а потом промывали его через отверстия в днищах. На дне ведра оставался слой пороха разнообразной формы и размеров в два пальца толщиной.

Теперь мы были вооружены и очень опасны! Вернувшись, домой, мы приступали к изготовлению двухступенчатых ракет. Порох заворачивался в фольгу, перевязывался нитками. И изделие в виде сигары подвешивалось на небольших крючках на стартовую проволоку. Оставалось поджечь фитиль и наши ракеты, выписывая замысловатые пируэты, взмывали в небо.

Случались и не удачные пуски (как же без этого), когда ракета попадала в стог сена, сарай, или ещё хуже, в кого-то из нас или прохожих! Я Вам поведал только о вершине айсберга наших «невинных» развлечений, на самом деле, случалась и такая жесть, о которой я предпочту не рассказывать на этих страницах, заботясь о сохранности нервной системы наиболее чувствительных из нас! В общем и целом, к взрослой жизни, морально и физически, мы были не плохо подготовлены!

А что же школа? Спросите Вы. Школа для нас была местом не только получения знаний, но и обмена опытом во всех вопросах. Ребята были традиционно более развязанными, чем девчонки, многие из нас курили. А вот среди девочек курящих не было. Вообще в наше время курящая девочка воспринималась как девица лёгкого поведения! Про наколки я вообще не говорю – это нонсенс, отметка о судимости и никак иначе! В вопросе о курении помню разговор с моим отцом, который убедил меня в бесполезности и вредности этой привычки. Он сказал: - дело твоё, но послушай меня, я видел, как мучились заядлые курильщики на фронте, где табака не было. Я считаю, что это вред своему здоровью и бесполезная трата денег, а ложный авторитет перед друзьями – он как этот дым, вроде есть, и вот уже его нет, а привычка остаётся! Эти слова отца, заклинанием так врезались мне в голову, что никто ни когда не смог меня соблазнить начать курить!

С теплотой вспоминаю своего педагога по военной подготовке, Лакиса Валентина Николаевича, ныне покойного. Он обладал способностью с фантазией и выдумкой находить подход к каждому ученику, заинтересовывая его необычностью подхода к своему предмету.

Так, он сумел организовать старшеклассников, очистить от скопившегося хлама и грязи подвал нашей второй школы, и устроить там стрелковый тир с передвигающимися мишенями, а так же классами для военной подготовки.

Я считаю, что его заслуга – убедить меня в поступлении в военное училище. До сих пор помнится его изречение: - «будет у тебя тогда водка, лодка, и молодка»!

Зачем я так подробно описываю свои школьные годы? Спросит читатель.

Хватит размазывать кашу по тарелке, и пора уже приступить к курсантскому периоду, как и обещал!

Всё дело в том, что я пытаюсь донести до Вас мысль о том, что просто так из воздуха не берутся грамотные, культурные, и преданные своему делу офицеры. Они взращиваются из того материала, что формирует и поставляет общество, и ни как иначе!

В общем, после окончания десятого класса, передо мной нарисовались три пути дальнейших действий.

Первый, это художественное училище. Второй – по совету отца, сельскохозяйственный институт в городе Великие Луки. Третий – военное училище в городе Опочка, Псковской области.

Я стал размышлять: - меня очень привлекала художественная стезя, но я понимал, чтобы добиться успехов на этом поприще, нужно обладать не просто способностями, а выдающимся талантом. Иначе, будешь всю жизнь перебиваться с хлеба на воду, довольствуясь не дорогими оформительскими работами и заказами. Из книг мне было известно, что многие, ныне прославленные и дорогие живописцы, получили признание и известность только после своей смерти, а до этого влачили жалкое существование! Нет, такая перспектива меня не устраивала.

Второе направление – сельскохозяйственный институт, против которого категорически выступала моя мама. Она говорила: - посмотри на своего отца, он неделями не бывает дома, мотаясь по полям и фермам и воюя с пьянством механизаторов. Когда он появляется домой, то невозможно дышать от стойкого запаха силоса и навоза! И это не простой колхозник, а руководитель хозяйства.

В результате, я резонно и осознанно остановился на военном училище, уговорив поступать вместе со мной своего (уже Вам известного друга и приятеля) Сашку Пакина. Я подумал, что и в армии существуют клубы, и там я смогу продолжать свои занятия живописью на любительском уровне.

Была одна проблема, у меня выходила тройка по алгебре, а этот предмет был основным при поступлении в училище. Зато за «физо» я не опасался!

Пришлось записаться на внеурочные занятия, чтобы подтянуть этот предмет.

Для кого то, я, может быть, открою тайну, но в наше время, поступление в военное училище, как в прочем и призыв в армию, было для некоторых ребят спасением от «кривой дорожки» за колючую проволоку!

По крайней мере, мне известно два таких факта. Первый, это мой одноклассник, который воодушевился моим примером и спустя год после меня, поступил в военное училище в Москве. Далее, успешно его окончил, дослужился до полковника и после увольнения в запас работал на высоких должностях, о которых я не мог и мечтать. Так вот, он мне сам говорил, что если бы не пошёл в военное училище, то наверняка, окончил свой путь в местах отдалённых и суровых! К моменту окончания школы, он был уже условно осужден за хулиганство и плотно связан с одной «не хорошей компанией».

Другой пример – мой однокурсник Женька Фазанов, по прозвищу «фазан».

Фазан был родом из деревни Пушкиногорского района, но точно, не из Тригорского и Михайловского. Он «прославился» своим неукротимым нравом первого драчуна в Пушкинских горах. По его мнению, если день прошёл без драки, то он был прожит бездарно зря! Для него не существовало авторитетов, и, несмотря на габариты и навыки противника, Фазан добивался своего на морально-волевых! Надо отметить, что он не редко пользовался и запрещёнными приёмами – кастетом, цепью, ремнём с увесистой, литой пряжкой, что могло привести и к трагическому исходу.

Я тут вспомнил своего соседа по посёлку Ваньку Глянщика. У него был выдающийся петух, с которым он предлагал нам сразиться. Мы вооружались деревянными мечами, брали крышки от оцинкованных баков для кипячения белья в роли щитов, и выступали на поединок. Петух был действительно уникальным, наверно в нём присутствовали гены от бойцовской породы, и при виде любого не знакомого противника на своей территории, он бесстрашно бросался в бой. Скорее всего, он видел в нас покусителей на его куриный гарем и атаковал клювом и шпорами до тех пор, пока противник не ретировался.

Так вот, У Женьки фазана был похожий на этого петуха характер, и его отец, трезво рассудив, предложил ему направить свою энергию на службу Родине!

Теперь, когда я провёл этот экскурс в теневую сторону наших причинно-следственных намерений, станет понятно, с каким контингентом приходилось работать нашим отцам – командирам, и каких усилий стоило вылепить из нас достойных продолжателей традиций российского офицерства.

Если немного углубиться в историю, и посмотреть, как строилось военное образование в дореволюционной России, то можно отметить следующее:

«Согласно Положению о военных училищах, утвержденному в 1867 г., прием в них производился из среды привилегированных классов (освобожденных от рекрутской повинности). Только после введения всесословной воинской повинности в 1874 г. было разрешено принимать в училища лиц всех сословий, однако и после этого большая часть юнкеров принадлежала к числу дворян». В «Наставлении для образования воспитанников военно-учебных заведений» была сформулирована основополагающая заповедь будущих защитников отечества: «Христианин, верноподданный, русский, добрый сын, надежный товарищ, скромный и образованный юноша, исполнительный, терпеливый и расторопный офицер — вот качества, с которыми воспитанник этих заведений должен переходить со школьной скамьи в ряды Императорской Армии с чистым желанием отплатить Государю за Его благодеяния честною службою, честною жизнью и честною смертью».

В наше время, это были дети крестьян и пролетариев, и в редких случаях – интеллигенции. Поэтому, трудно сказать, на сколько, мы соответствовали заповеди защитников отечества, но ведь человек в своём развитии не стоит на месте, он по новому оценивает свои поступки, ставит цели и решает задачи. Окружающая обстановка и социум, накладывает свой отпечаток на характер и мировосприятие в целом.

Кто-то из нас успешно построил свою карьеру, честно и верно следовал воинскому долгу и присяге, а кто-то так и не сумел перебороть негативные черты, что приводило к досрочному увольнению, судам офицерской чести, а то и осуждением военным трибуналом.

Это жизнь, во всём своём многообразии, хотя и ограниченная строгими рамками воинских уставов. Но человек не перестаёт быть человеком, или, как говорится: - ничто человеческое нам не чуждо!

 

 

 

Часть 3

 

Да, может, наша служба не столь трудна как в армии, но мы не слабее их... Мы учимся, служим, отдыхаем... Мы верим, мы любим, мы знаем, что когда оденем погоны лейтенантов, то будем служить на благо народа... И что бы там, кто не говорил - курсантская дружба вечна! ... Мы жизнь отдадим друг за друга... Товарищи курсанты: - пусть ваша воля будет несломленной, душа чистой, а сердце большим!

/ Анастасия Бутырская/

 

И так, пройдя многочисленные медицинские комиссии, я, со своим другом и одноклассником Сашкой Пакиным, поехал в город Опочку сдавать вступительные экзамены в военное училище.

Нас привезли на автобусе, прямо на плац училища, и пока старший пошёл разбираться куда нас «выгружать», мы осматривались. По плацу, то и дело проходили группы курсантов, звонко маршируя коваными каблуками сапог, эхо которых многократно отражалось от зданий казарм, расположенных по периметру плаца. Территория самого плаца была огорожена одинаковыми по форме и размеру стендами на тему престижности воинской службы и элементами строевой подготовки.

Проходящие строем и одиночные курсанты подавали нам приветственные знаки, хотя некоторые показывали, что мы залезаем головой в петлю, и это надолго! На меня это не произвело особого впечатления, так как я считал, что это личный выбор, а вот на моего друга, как оказалось – наоборот!

После сдачи экзаменов, нас по очереди приглашали в приёмную комиссию, где руководство училища объявляло результаты и предлагало учиться или наоборот. Я сдал экзамены на «хорошо» по математике и русскому языку, и на «отлично» по физической подготовке. На вопрос – хочу ли я учиться и стать офицером, я ответил утвердительно. Мой друг, все экзамены сдал на «отлично», но от офицерской карьеры отказался и уехал домой. На мой удивлённый вопрос, он ответил, что - «как представил, что половину жизни вот так, в сапогах, под чью-то дудку промарширую, то понял – это не для меня, свобода важнее»!

Я остался один. После вступительных экзаменов до начала полноценного учебного процесса в сентябре, оставалось месяца полтора. Нет, нас не отправили отдыхать домой, как это бывает в гражданских вузах, а переодели в новенькую форму с жёлтыми на чёрном фоне погонами с буквой «К» и распределили по батареям и взводам. Далее началась муштра – курс молодого бойца, дабы выбить из нас вальяжный гражданский дух, и привить до начала учебного процесса основные строевые навыки, и чувство единой воинской команды. Кроме этого, чтобы нагрузить нас по полной, мы оказывали помощь городу в строительных, погрузочно-разгрузочных и лопата-земляных работах. На это время, царём и богом для нас стал старший сержант Добичев – курсант четвёртого курса. Навсегда запомнилось его выражение – «можно – козу на возу, товарищ курсант! В армии есть слово – разрешите!»

Командиром нашей четвёртой батареи был назначен капитан Носиков, а командирами взводов – лейтенанты Курач и Таланин. Заместителями командиров взводов были старшие по возрасту ребята из нас.

Опочецкое высшее зенитное ракетное командное училище ПВО, выпускало офицеров – ракетчиков с высшем образованием, но мы попали на курс среднего училища, с трёхлетним обучением. Это был 1975 год, когда училище стало высшим, но ещё сохранялся курс среднего училища. Да, мы также выпускались лейтенантами, но в дальнейшей службе могли дослужиться только до майора.

После прохождения курса молодого бойца, познакомившись с нашим контингентом, из нас сформировали полноценную четвёртую батарею.

Командиры взводов уже имели своё мнение и назначили сержантский состав. Так, я стал одним из командиров отделения со званием младший сержант. Заместителями командиров взводов были назначены ребята старших возрастов, уже отслуживших срочную службу, с присвоением им звания сержант. Нашим «замком» стал сержант Мамалыга, родом из Украины, с типичным украинским говором и внешностью уже отслужившего лет десять в армии ветерана. Первые месяцы учёбы, обязанности старшины исполнял старший сержант Добичев, прививая нам основы воинской службы, Уставов, дисциплины и исполнительности. В последствие, старшиной батареи назначили нашего «замка» Мамалыгу.

Первый курс – самый тяжёлый. Для нас, бывших школьников, всё было в новинку, и в эти первые месяцы учёбы раскрывались характеры и пороки, так как мы все были друг у друга на виду!

Мы заступали в свои первые наряды по батарее, как говорили – на тумбочку. Этот пост находился прямо напротив входа в казарму.

Дневальный обязан был практически не подвижно стоять на специальной подставке, подавать соответствующие команды и докладывать, когда в расположение батареи приходило начальство. Из оружия, у нас имелся штык-нож, который висел на ремне с левой стороны. За спиной находился стенд с гербом СССР и словами гимна, а рядом – та самая тумбочка, где располагались журналы: дежурства; учёта личного состава; выдачи оружия; приёма и фиксации телефонограмм. Шевелиться, переминаться с ноги на ногу, опираться на что-либо и прохаживаться – было запрещено, за это можно было получить наряд вне очереди. А, отстоять час без подготовки и опыта, было испытанием!

Ну, и конечно, знаменитое армейское издевательство, под названием – подъём за 45 секунд. Нет, это не время, за которое нужно было проснуться, нет, нужно было полностью одеться, и построится батарее в полном составе.

Чтобы сократить время и поскорее лечь спать, мы шли на различные уловки. Так, портянки мы вешали не на перемычку стула, а прямо на сапоги, чтобы одним движением ноги оказались на месте и с портянками. Но, если за построением следовала команда: - на улицу выходить строится, и далее нам устраивали марш-бросок на три или пять километров, то ноги натирались до кровавых мозолей. Наиболее пострадавшие, сразу направлялись в санчасть, а оставшиеся – завидовали их неожиданному отдыху.

Каждый день начинался с утреннего осмотра, где за неаккуратно подшитый или за не свежий подворотничок, не начищенные сапоги и бляху на ремне, мы получали наряды вне очереди. С подшивным материалом возникали проблемы, так как его катастрофически не хватало. Мы выкручивались, имея два три куска белой материи, использовали её многократно – переворачивая изнаночной стороной и стирая хозяйственным мылом пока ткань не приобретала устойчивый серый оттенок.

Бывали у нас и не типичные батарейные эпидемии, такие как исчезновение хлястиков с шинелей! У кого-то из курсантов терялся хлястик, он, не находил лучшего решения, как «стырить» у товарища; начиналось взаимное похищение хлястиков! Когда находился с поличным кто-то из похитителей, начинались кулачные разборки. Хлястики снимались и прятались до построения, и когда на эту проблему обращал внимание командир взвода или ротный, тогда проблема решалась заказом партии хлястиков в пошивочной мастерской.

В начале учебного года, спортивное руководство училища решило организовать соревнования между батареями по гирям, штанге и боксу.

Посмотреть, на что способны первокурсники, и зарядить нас спортивным азартом на предстоящий учебный год. Лично мне, почему то предложили выступить за батарею по штанге в толчке и рывке. Я штангой вообще никогда не занимался серьёзно, а та домашняя штанга с цементными кругами лишь помогала мне тренировать мышцы плеч, бицепсы и трицепсы. Но приказ есть приказ, нужно выполнять, а у меня лишних три килограмма в весе до семидесяти пяти. Старшину это не смутило, он сказал, что методика давно отработана – одеваешь зимний бушлат и в сушилку, где температура 50-60 градусов жары, и прыгаешь, пока семь потов не сойдёт! Действительно, такое самоистязание после занятий, позволило мне скинуть за две недели эти три кило с гаком, только своё сердце я то же подсадил! Организм ощущал слабость, так как дополнительным калорийным питанием и фруктами нас никто не подкармливал.

В тот день я толкнул штангу в шестьдесят килограммов трясущимися руками и сошёл с дистанции.

На соревнованиях по боксу вообще получилась анекдотическая ситуация, по рассказам очевидцев. Дело в том, что часть ребят пришло с гражданки, уже имея спортивные разряды до КМС включительно, а другие, надели перчатки впервые в жизни. На ринге получился в чистом виде мордобой, и только судейское вмешательство не довело до серьёзных травм.

Однако всё это проводилось под девизом защиты спортивной чести своего подразделения, и мы отдавали все силы, как говориться – из кожи лезли, чтобы не подвести командование батареи! Кстати, говоря, о боксе, которым я мечтал заниматься и считал, что обладаю необходимыми данными, но никогда не одевал настоящие боксёрские перчатки на руки, увидел их впервые в своей батарее.

В воскресенье, когда выпадало свободное время, мы одевали перчатки и пробовали боксировать друг с другом. Так вот, однажды я стал боксировать с Фазаном, который был на голову выше меня и имел длиннющие руки.

Оказалось, что ничего страшного, он размашисто махал руками,

от которых я уклонялся назад, либо вниз и доставал его по корпусу. В школе, у меня было прозвище «лапа», из-за увесистых кулаков, которые достались мне в наследство от своего деда, участника первой мировой.

Скорости и постановки удара у меня не было, но всё-таки масса и сила делали своё дело. Когда же я стал боксировать с курсантом, имевшим первый спортивный разряд, я вообще ничего с ним сделать не мог, а он доставал меня, как хотел – короче издевался и насмехался. Вот после этого урока я понял, что бокс – это штука серьёзная и требует специальных навыков и подготовки.

Были у нас и свои выдающиеся личности. Помню один курсант, щуплый и невзрачный на вид, удивил не только нашу батарею, но и всё училище, когда сделал более полутора сотен подъёмов-переворотов на перекладине! На наши вопросы, он отвечал, что может сделать и больше, главное – правильная техника и тренировка нужных мышц.

Здесь мне хочется сделать небольшое лирическое отступление на тему феноменов в области физической культуры. Почему возле нас и среди нас встречаются люди необычайной физической силы, выносливости, скорости?

Эти феномены известны из истории России.

«Евпатия Коловрата можно назвать самым сильным русским воеводой. В «Повести о разорении Рязани Батыем» рассказывается, как Евпатий со своей дружиной вступил в неравный бой с полчищами монголо-татар «И бил их Евпатий так нещадно, что и мечи притуплялись, и брал он мечи татарские и сёк ими».

Батый послал разобраться с Евпатием своего лучшего богатыря Хостоврула. Коловрат разрубил его пополам до седла. Только стенобитными орудиями монголо-татары смогли одолеть дружину Коловрата, а тело воеводы Батый отдал остаткам дружины для почетных похорон - случай уникальный для древнерусской истории.

Александра Засса называли «железным Самсоном». Он носил по арене лошадь или пианино с пианисткой и танцовщицей, располагавшейся на крышке; ловил руками 90–килограммовое ядро, которое выстреливалось из цирковой пушки с расстояния 8 метров; отрывал от пола и удерживал в зубах металлическую балку с сидящими на ее концах ассистентами.

В знаменитом аттракционе Человек–снаряд Александр Засс ловил руками ассистентку, вылетавшую из жерла цирковой пушки и описывающую над ареной 12–метровую траекторию.

В 1938 году в Шеффилде на глазах собравшейся толпы его переехал груженный углем грузовик. Самсон встал и, улыбаясь, раскланялся перед зрителями.

Засс был одним из первых, кто ввел в свою систему тренировок изометрические упражнения. Это позволило ему так укрепить сухожилия, что при своем небольшом весе он умудрялся ставить рекорды, которые не побиты до сих пор.

Ещё один русский силач от литературы - Владимир Гиляровский.

В шестнадцать лет он сбежал из дома. Пройдя двести километров пешком от Вологды до Ярославля, нанялся в бурлацкую артель. Сначала бурлаки сомневались, брать ли паренька, но Гиляй обладал потрясающей физической силой, вытащил из кармана пятак и легко свернул его в трубочку.

Михаил Чехов так вспоминал о первом визите «дяди Гиляя» в чеховский дом: «Он сразу же стал с нами на «ты», предложил нам пощупать его железные мускулы на руках, свернул в трубочку копейку, свертел винтом чайную ложку».

Это всё общеизвестные примеры, но мне рассказывали и удивительные случаи из современной жизни. Так мой однокурсник Витя Чёрный, вспоминал, что был у него в Себеже друг, хилый и щуплый на вид, высокого роста с длинной лохматой шевелюрой на голове. Прозвище у него было «оглобля». Оглобля был, как не от мира сего, спокойный и жизнерадостный балагур, который довольствовался малым. Если было чего выпить, закусить и покурить – он был уже счастлив. Однажды, как рассказывал Витька, зашли они с Оглоблей в спортивный зал к знакомому, где в это время занимались местные качки. Двое ребят с рельефными мышцами соревновались между собой со штангой. Один её толкнул два раза, другой – три. Оглобля попросил разрешения проверить свою силу. Все посмотрели с любопытством на его худую фигуру и руки, без каких либо намёков на наличие мышечной массы.

Однако Оглобля, без всякого смущения и замешательства, со спокойным видом подошёл к штанге, сделал несколько вращательных движений для разминки кистей рук и растёр предплечья. Затем он наклонился, ухватил гриф своими худыми, жилистыми ладонями, и довольно легко взял штангу на грудь. После чего, толкнул её два раза и опустил на место. По залу прокатился возглас удивления! Как так, ребята, изнуряющие себя многочасовыми регулярными тренировками, едва справлялись с этим весом, а этот уличный лаботряс, вот так запросто проделал то же самое без видимых усилий! А Оглобля отошёл от штанги с гордым видом, отряхнул с себя остатки талька и сказал: - я бы больше толкнул, но с утра употребил, нужно поберечься!

Честно говоря, я тогда то же не поверил Витьку, думал, что приврал он конечно про своего друга. Но вот, когда я уже служил лейтенантом на полигоне Капустин Яр в Астраханской области, то явился свидетелем рассказов сослуживцев о местном феномене. Офицеры из нашей части, да и из других, посещали местного мужичка, который жил в деревне в степи.

Этот мужик славился необыкновенной силой в руках и оставлял на память зрителям согнутые монеты и завязанные в узел куски арматуры 12 миллиметров толщиной. Говорят, что он закручивал пальцами гайки на огромных колёсах БелАЗа так, что их потом, ключом едва-едва откручивали с большим трудом!

Тогда я и вспомнил рассказ Витька про Оглоблю. Покопался в интернете и нашёл следующую информацию. Оказывается, в организме человека присутствуют два вида мышечной ткани. Красные волокна, отвечают за силу и выносливость; белые – за скорость. У обычного человека соотношение красных и белых волокон составляет примерно 50Х50 процентов. Но иногда рождаются люди с отклонениями в ту или иную сторону, и тогда они обладают большей силой или скоростью. Конечно, на самом деле не всё так однозначно, так как волокна работают в связке, плюс большую роль играет скорость нервных импульсов и многое другое, с чем науке ещё разбираться и разбираться. Но в целом, всё это не далеко от правды.

В вышеперечисленных примерах, мы как раз и имеем дело с такого рода отклонениями. И если, человек начинает развивать свой дар, то конечно, он добивается феноменальных результатов!

Так, на чём мы, однако остановились? Да, физическая подготовка в нашем училище преподавалась на должном уровне и требования к курсантам были очень высокие. Помню, поступил в нашу батарею курсант из Харькова, который был чемпионом Харьковской области и города по боксу. Но через некоторое время мы узнаём, что он отчислен по здоровью. Оказывается, что при более тщательной проверке, у него были обнаружены какие-то отклонения в сердце. Это говорит о том, что к здоровью будущих офицеров подходили очень серьёзно и не какие тут связи не прокатывали.

Так после первого учебного семестра, часть курсантов отсеялась, кто-то по здоровью, а кто-то по успеваемости или просто не справился с навалившимися нагрузками.

Как я уже ранее упоминал, меня назначили командиром отделения. Теперь, я должен был отвечать не только за себя, но и за быт, учёбу и жизнь своих подчинённых.

Настало время познакомить читателя с ребятами моего отделения, а их было восемь человек: - Владимир Сколов, Виктор Чёрный, Николай Полёвкин, Иван Сёминов, Василий Стёпкин, Владимир Суровкин, Олег Шуберт и восьмой, фамилию и имя которого не могу припомнить. Вы спросите, почему в этот список не попал Женя Фазан? Действительно, он попал к своему земляку Бурёнкову из пушкинских гор. Но это не мешало нам взаимодействовать и часто пересекаться, о чём я расскажу чуть позднее.

Теперь, о каждом из них подробнее. Моим другом, с самого начала обучения, стал Володька Соколов. Первое время, после поступления в училище, он держался особняком и ни с кем не контактировал. Дело в том, что всем своим гордым и независимым видом он давал нам понять, что мы (деревенские), ему не «ровня», а он столичный житель! Всячески подчёркивая свой статус москвича, он вызывал к себе негативное отношение ребят из провинции. Однако я быстро его раскусил, как оказалось, он не москвич, а из небольшого подмосковного городка – Дедовска. Со мной он быстро оставил свои «великодержавные» замашки, и на деле оказался не плохим парнем, таким же, как и мы мелкой, но подмосковной шпаной!

Володька был не высокого роста, с полноватой фигурой, но приличной силой в руках. Его коронкой были упражнения с гирей, но всё что касалось перекладины, брусьев и бега – увы, вызывало негативные реакции! Учился он средне, и не по причине отсутствия данных, а по причине всепоглощающей природной лени! По его рассказам, свои школьные и юношеские годы он проводил в компании подмосковных оболтусов, в поездках на крышах электричек, в участии в различных переделках в парках культуры и отдыха Москвы, где постоянно приходилось бегать от милиции.

Однако мы с ним подружились, и я всячески помогал ему как мог. Нам частенько устраивали забеги на пять и десять километров по лесным дорогам с полной выкладкой. Начиная со второй трети маршрута, он окончательно выбивался из сил, садился на обочину дороги и просил его пристрелить как загнанную лошадь. Наши хитроумные отцы-командиры, ставили зачёт подразделению по времени последнего, прошедшего дистанцию. Поэтому, мы прилагали все усилия, чтобы прибежать всем вместе. Я сам недолюбливал этот лошадиный спорт, но у меня хватало сил и воли справиться с задачей. Мы, с ещё одним моим другом Володькой Суровкиным, забирали у Соколова оружие и снаряжение, хватали его под руки и тащили до конца дистанции.

Говоря о Володьке Суровкине, могу его охарактеризовать следующим образом. Это был чистокровный хохол с характерным говором из Днепропетровска. Мы сошлись с ним на обоюдной любви к рыбной ловли и часто вели разговоры, и ностальгические воспоминания о различных случаях из своего опыта. Помню, как он азартно рассказывал про ловлю рыбы на «дёргалку» у плотины. Там вообще было запрещено рыбачить, так как в этом месте собиралось очень много рыбы для поиска корма в струях спускаемой воды. Дёрголка – браконьерская снасть, представляла собой металлическую кошку с острыми крупными крючками. Её опускали на дно и периодически, резким рывком поднимали вверх. Проходя сквозь плотную стаю рыбы, на крючки можно было сразу подцепить и две и три штуки! Когда в поле зрения появлялся рыбнадзор, приходилось в срочном порядке полагаться на быстроту собственных ног! Другой особенностью Суровкина, было его неподражаемое украинское красноречие. Он мог убедить любого скептика и выдать желаемое за действительное, как говориться «не отходя от кассы»!

В выходные и праздничные дни, курсанты, не задействованные в нарядах и работах и не имеющие взысканий, отправлялись в увольнение в город.

Конечно, многие уже завели себе подружек и не могли дождаться очередного свидания, а иногда и сбегали в самоволку. Были в нашем строю такие, внезапно раненые глубоким и чистым чувством. Эти товарищи мучились больше других и страшно переживали, если не попадали в списки на увольнение. Помню, одного из таких персонажей пытался реанимировать и вернуть к жизни Вовка Суровкин, причём на виду у всего нашего взвода.

Да, понимаю - начинал страдальческим голосом и похлопывая «страдальца» по плечу Володька. Любовь штука тонкая и неизученная, так прихватывает нашего брата, что и жить не хочется! В увольнение хочешь? К своей любимой? Понимаю – продолжал Вовка, заглядывая в глаза с хитрым прищуром, и вдруг говорил: - а ты представь себе, что у твоей девушки, ну о-о-очень сильно разболелся живот! Далее шли такие красочные и мощные сравнения и описания, что весь взвод заткнул уши и зажал носы, а некоторые валялись на полу и держались за животы от смеха! Сам «страдалец», красный как рак, бросался на Суровкина с кулаками, а тот, распаляя свою фантазию ещё больше и больше, уворачиваясь от нападавшего, гвоздил его убийственными фразами. В результате, пойти на ужин смогла только половина взвода, а вторая половина, вместе со «страдальцем» осталась в казарме на голодный желудок. На ужине, с довольным выражением лица, Володька накладывая себе пятую порцию масла и сахара говорил – «вот вам и любовь, для кого страдания, а для кого и конкретная польза!»

 

Кто не служил, Увы – любви не знал

 

Кто не служил - тот неба не видал

Пусть на траве хоть век спиной лежать

Ему на страже комплекс двадцать пять

Степных орлов сигнал засек радар!

 

Кто не служил – тот солнца не видал

На море он пусть загорал до черноты

А я пилоткой укрывал цветы

На боевых полях я им в футбол гонял!

 

Кто не служил – тот звезды не видал

Пусть сотни раз шагал ночной порой

Я в карауле был им часовой

Штыком до блеска как кокарду начищал!

 

Кто не служил, Увы – любви не знал

Пусть до утра вздыхал в такт соловью

А я в степи весной тюльпаны собирал

Под старт ракетный я кричал – люблю!!!

 

Часть 4

 

Томясь тоской и самомнением,

не сетуй всуе, милый мой,

жизнь постижима лишь в сравнении

с болезнью, смертью и тюрьмой.

/Игорь Губерман/

 

Продолжим знакомство. Сёминов и Полёвкин – это трудовые лошадки, которые тащили воз без стонов и воплей. На самоподготовке они занимались конкретно тем, что нужно было делать и учить, всегда были готовы к предстоящему занятию, в общем надёжные, правильные курсанты, с которыми не было ни каких хлопот и заморочек. К окончанию учёбы они тянули на красный диплом!

Стёпкин, это середнячок по всем вопросам, играющий роль немного не далёкого, но себе на уме деревенского простачка. За три года я в нём так до конца и не разобрался, но каково было моё удивление, когда встретил его окончившим академию РВСН имени Петра Великого в Москве. Когда я

только туда поступил, он уже работал, в учебном отделе академии. Встреча наша была довольно прохладной и к дальнейшему общению не привела, на чём я и не настаивал. Говорили, что он удачно женился на дочери начальника кафедры, после чего перспективы его карьеры не вызывали ни какого опасения.

Шуберт, парень с вечной улыбочкой на лице и занимающий выжидательную позицию во всех спорных и принципиальных вопросах.

Говорили, что он приходится родственником нашему командиру батареи, поэтому все относились к нему с некой опаской, душу старались не раскрывать и в не уставные делишки не посвящать!

Витя Чёрный, мой земляк из города Себежа. Высокого роста, худощавый, несколько сутулый и неуклюжий, однако его взгляд сразу выдавал человека с высоким уровнем интеллекта. Витя быстро нашёл общий язык с преподавателями всех кафедр и лабораторий, где его воспринимали чуть ли не как аспиранта. Он без труда мог быстро уладить все спорные вопросы по учёбе и разрешить щекотливые ситуации. Его ахиллесова пята, была физическая подготовка, кроме беговых дисциплин, но, не смотря на это, он окончил училище с красным дипломом, как ранее мной упоминаемые, Сёминов и Полёвкин.

Восьмой, к сожалению, я не могу вспомнить его фамилию. Этот курсант был настолько не приметной личностью, о которой не могу ничего сказать ни в ту, ни в другую сторону. Единственно помню, что после меня с ним любил общаться мой друг Соколов, но что он в нём нашёл, остаётся загадкой. В связи с этим приходит в голову выражение: - «таких не берут в космонавты», но этот курсант успешно отучился и выпустился вместе с нами.

В этой связи мне, почему то вспомнились строки из стихотворения Владимира Высоцкого:

Он молчал невпопад и не в такт подпевал,

Он всегда говорил про другое,

Он мне спать не давал, он с восходом вставал, —

А вчера не вернулся из боя.

 

То, что пусто теперь, — не про то разговор:

Вдруг заметил я — нас было двое…

Для меня — будто ветром задуло костёр,

Когда он не вернулся из боя.

 

Это конечно аллегория, и не имеет отношения к каким либо трагическим событиям, но на этих строчках о нём, я и закончу краткую характеристику своих подчинённых.

Теперь я хочу вернуться и более подробно охарактеризовать своего друга, Володьку Соколова. Я уже писал о его показном высокомерии столичного фрукта, но и многие другие его замашки с гражданки не так-то просто, а то и вовсе не возможно было искоренить. Так вот, бурные похождения и замашки дворового Казановы, Володька не оставил и в училище, проявляя себя необузданным кобелём. Нет, он был не из тех, кто мучился в агонии любовных страстей, но не пропускал удобного случая удовлетворить свои плотские желания. Однажды он заступил в наряд по спортивному залу училища. Надо отметить, что это был один из самых «халявных» нарядов, так как ни каких сложных обязанностей и контроля там не было. Вся служба заключалась в соблюдении расписания посещения зала во время плановых занятий и сохранности спортивного инвентаря. Утром нужно было его открыть, а вечером, перед вечерней поверкой, закрыть и сдать ключ дежурному по училищу. Рано утром, до начала учебных занятий, дежурный впускал уборщицу, которая делала влажную уборку. Процесс уборки не мог не разжечь пылкие чувства у Володьки, и он завалил молодую и фигуристую уборщицу там же, на матах! Я спросил его, как он сумел так обаять эту девицу, не опасаясь, что она пожалуется руководству училища, ведь за этим последовало бы неминуемое отчисление! На что «Казанова» спокойно ответил, что с его опытом общения с женским полом он сразу понял – дело выгорит! Сам подумай: - я спокойно лежу на матах, внимательно наблюдаю за процессом, а она с таким эротическим усердием надраивает пол то одним бочком, то другим, то пятой точкой пируэты выписывает! Какой нормальный мужик это всё выдержит?! У меня уже начинают трусы дымиться, и она сама поняла, что довела меня до критического состояния, а дальше дело техники! Я считаю, что вообще профессия уборщицы самая эротическая, только мало оплачиваемая. После неё идут: - медсёстры, фитнес тренеры, училки, маляры и все остальные …!

Понятно, что все последующие наряды по спортзалу, в том числе и вне очереди, Соколов бронировал под себя. В этом вопросе со мной у него проблем не было, но из других взводов начались попытки заступить в этот наряд и то же попытать счастье с уборщицей. Однако, ситуация начала выходить из под контроля, и уборщицу уволили - от греха подальше!

Вспоминается случай, когда Соколов жёстко заступился за меня на глазах всего взвода и тем самым на деле подтвердил нашу дружбу.

А дело происходило следующим образом: - со мной начал препираться курсант из другого взвода и высказался не тактично в мой адрес. Возле нас стояло несколько человек, и наблюдали, чем закончится этот спор. Володька Соколов стоял рядом со мной и когда услышал оскорбления, то резким ударом в челюсть моментально отправил моего оппонента в нокаут!

Я впервые увидел, как легко можно отключить человека на минуту и более одним ударом. Все бросились к упавшему оказывать помощь, а Володька пренебрежительно их остановил и сказал, что ничего страшного, сейчас сам очухается. Этот инцидент прошёл для нас без последствий, но заставил многих с уважением относиться к Соколову.

В училище кроме занятий на самоподготовке, которая проводилась после обеда и продолжалась до ужина, практиковались работы на кафедрах.

Как правило, к этим работам привлекали наиболее успешных в учёбе курсантов, которым такая нагрузка не мешала в изучении материала, да и отношение к ним преподавателей было снисходительным. Во время этих работ курсанты готовили методический материал для последующих занятий.

Это были схемы и плакаты, учебные пособия и заготовки для проведения лабораторных работ, и т.п., и т.д. Конечно, всю эту работу должны были выполнять лаборанты, но они либо не успевали, либо сознательно просили в помощь курсантов, чтобы самим выкраивать для себя свободное время.

Витя Чёрный быстро сообразил, что вместо «сампо» гораздо интереснее проводить время на кафедре, где нет контроля со стороны отцов - командиров и есть возможность даже задерживаться после ужина или вообще, на него не ходить. По представлению руководства кафедры был утверждён командиром батареи список курсантов, которые выполняли эти работы. Таким образом, они получали официальную индульгенцию на эту «халяву».

Составление этого списка не прошло и мимо меня, и «пошептавшись», мы с Витей включили в него нужных людей. И так в него вошли: - естественно сам Витя Чёрный, Ваш покорный слуга, Женька Фазан, и командир другого отделения Сашка Бурёнкин – земляк Чёрного. Конечно, на «сампо» без командиров отделений, контроля было мало, но мы оставляли замов, давая им, возможность проявить командирские навыки которые непременно пригодятся в будущей службе. Так я назначал Соколова или Сёминова и был спокоен, что без меня там будет порядок. После обеда, распределив и объявив наряды, дав указания на самоподготовку, я отправлялся на кафедру.

Если уважаемые читатели считают, что мы, не считаясь с учебным и личным временем, отдавали самих себя без остатка совершенствованию учебной базы кафедры, то Вы слишком хорошо о нас думаете. Нет, конечно, мы не уходили на это время в самоволку, хотя при необходимости, не отказывались и от это возможности. В это время мы могли развлекаться так, как ранее в ином месте и в иное время. Мы включали катушечный магнитофон и прослушивали последние записи популярных зарубежных рок групп. Именно там я познакомился и впервые услышал композиции Queen, Scorpions, Led Zeppelin, Pink Floyd и др. Конечно мы дурачились и потешались друг над другом. В то время пошла мода на цветомузыкальные установки. Витя Чёрный раздобыл электросхему, и мы собрали такие установки, принцип действия которых был основан на разделении звуковых частот. Всего было три канала – высокие, средние и низкие. Исполнительная часть представляла собой панель с электро-лампочками, которые мы окрашивали Цапон Лаком в различные цвета: - красный цвет – низкие частоты, зелёный – средние, голубой – высокие. Затем, перед лампочками устанавливалось оргстекло, на которое наклеивалось обычное, мелкобитое бутылочное стекло. Эффект был потрясающий. Когда я в отпуск, привёз домой и включил вечером эту установку, вся комната была залита мерцающими потоками различных цветов, переливающихся в гранях стекла в соответствии с ритмом и частотами музыки! И мои домашние были в восторге. Эта установка наверно и сейчас валяется где-то на чердаке родительского дома. Там же, на кафедре, мы сами себе сделали наколки тушью на темы ракетного училища и войск ПВО.

Наши таланты и усердная работа в вечернее время на кафедре не осталась не замеченной со стороны молодых лаборанток, которые периодически составляли нам компанию, чтобы облегчить тяготы и лишения воинской службы. В общем, наши учебные будни проходили более разнообразно и насыщенно чем у остальной массы курсантов!

Мой друг Соколов, конечно, очень хотел попасть в нашу группу, но с его ленцой он был бы нам обузой. Мне пришлось тактично объяснить ему, что кроме приятных моментов, мы всё же выполняем задания кафедры.

Вы можете спросить: - а как же к нам затесался Фазан? Но это был совершенно иной типаж: - у него была сумасшедшая энергетика и работоспособность, да и учился он не плохо.

Вообще весь учебный процесс в военном училище я бы разделил на шесть крупных блоков.

1. Теоритическая подготовка непосредственно в учебных классах и лабораториях.

2. Практические занятия на материальной части на территории училища и с выездом на загородные учебные центры; стрелковая и боевая подготовка.

3. Строевая подготовка, Уставы и практические занятия по общевойсковой подготовке.

4. Физическая подготовка.

5. Несение службы в нарядах

6. Свободное и личное время, отпуск.

 

Понятно, что в рамках каждого из этих блоков существовали пересечения между собой и взаимные дополнения. Например, все передвижения по территории училища, а также доклады на всех теоритических и практических занятиях проводились строго по-военному с соблюдением Устава.

В этом порядке я постараюсь кратко охарактеризовать содержание каждого из них.

 

1. Теоритические занятия, как и все прочие, проходили по

Заранее подготовленному и утверждённому расписанию. Конечно, проводились внезапные проверки, сборы и учения которые, впрочем, были не особенно продолжительными и не влияли на выполнение учебного плана.

Вспоминается всего один форс - мажор на втором курсе, когда мы выехали на два месяца в город Днепропетровск на строительство нового места расположения нашего училища.

Вернёмся к нашим теоретическим занятиям.

Я, как командир отделения, должен был привести подчинённых в соответствие с расписанием в назначенное время в учебный класс кафедры.

Я отвечал за каждого отсутствующего на занятиях, а это могли быть следующие причины: - наряд, болезнь в санитарной части, убытие к месту жительства по семейным обстоятельствам, гауптвахта. На каждый день назначался дежурный, который докладывал преподавателю о количестве личного состава и готовности к занятиям. При необходимости он помогал лаборанту принести учебные пособия.

Как правило, лекции начинались с опроса по усвоению пройденного материала и тут, если у нас были проблемы, мы пускались на различные хитрости, чтобы отвлечь внимание преподавателя. Мы просили дополнительно объяснить не усвоенные вопросы, и тем самым, времени на опрос уже не оставалось.

В процессе учёбы мы должны были сдать зачеты и лабораторные работы, после чего нас допускали к семестровым экзаменам. Курсовые работы мы выполняли сообща, помогая друг другу.

На экзаменах, как и все «порядочные» студенты, мы использовали всевозможные ухищрения и опыт предыдущих курсов, чтобы справиться с этой задачей. Это были стандартные листы с ответами на все ворсы, которые мы прикрепляли скотчем к крышкам столов в аудитории, где должен был проходить экзамен. Это такие же листы с ответами, в пришитых к кителю внутренних карманах. Это исписанные мелким подчерком линейки, авторучки, пеналы и прочее…. Использовались и так называемые «телевизоры», когда шпаргалка в виде узкой полосы бумаги приклеивалась и накручивалась на две авторучки в футляре с прорезью в виде экрана. Вращая ту или другую, курсант находил нужную формулу, а в арсенале имелось несколько таких устройств!

В общем, ради благой цели, мы шли на всё, чтобы итоги экзаменов были положительными.

 

2. Практические занятия.

 

На практических занятиях отрабатывалось и закреплялось на технике знание теоритического материала.

Из наших отделений сформировали расчёты пусковых установок, и мы на время производили действия по разворачиванию и сворачиванию «ПУ».

Для усложнения задачи поступали вводные по наличию неисправностей «ПУ», и мы должны были обнаружить неисправность и оперативно её устранить. В этом аспекте мой расчёт действовал слаженно и грамотно, и преподаватель нам объявил, что мы заняли первое место среди расчётов училища.

На полевых учениях мы рыли окопы, учились маскировать себя и технику, налаживали связь и корректировали огонь подразделения.

Стрелковая и боевая подготовка проводились в загородном тире. На нашем вооружении стоял СКС – самозарядный карабин Симонова. Для меня не было с ним проблем так как еще в школьном тире я неплохо стрелял, но вот уже в войсковой части, где мы выполняли нормативы из ПМ, мы не могли попасть в мишень из расстояния пяти шагов. Дело в том, что почему-то в Училище нас не научили стрелять из личного оружия. В общем, ракетчики должны уметь не только гарантированно уничтожить летательные аппараты противника, но и защитить свою технику от наземного нападения.

 

3.Строевая подготовка и Уставы.

 

Строевая – была одним из не любимых нами занятий, хотя и формировала выправку будущих офицеров. Дело в том, что занятия по строевой подготовке проводились в любую погоду на строевом плацу. В течение сорока пяти минут мы выполняли строевые приёмы под дождём или в мороз, но и в хорошую погоду многократные повторения отходов, подходов к командиру, отдание чести, движение строевым шагом было ещё и закалкой нервной системы. Преодоление себя, испытание на выносливость – это тоже строевая подготовка.

Уставы, ещё одна из не любимых дисциплин, т.к. преподаватели требовали чуть ли не всё учить наизусть, мотивируя тем, что они написаны кровью, и незнание Уставов или их неисполнение приводило к трагедии, особенно этим «славится» Устав караульной службы.

В этой связи мне вспоминается ситуация из дальнейшей, уже офицерской службы, когда на общем совещании в войсковой части, начальник штаба пытался наставить молодых офицеров на «путь истинный».

С неподдельным возмущением он отчитывал:- «представляете, я в воскресенье сижу на балконе и читаю Устав, а под балконом два молодых офицера распивают вино. А им бы нужно думать о службе, о воспитании своим примером подчинённых!». В зале послышались смешки офицеров.

Услышав такую реакцию подчинённых, начальник штаба с обидой в голосе заявил: - Вы что надо мной смеётесь, тут плакать надо, и чтобы Вы знали – полковник не может быть дураком! И это выражение стало крылатым, для офицеров нашей части. Вот и задумаешься, если офицер в чине полковника, в свой выходной день на балконе перечитывает Устав, то можно быть спокойным за нашу оборону т.к. говорят, что у кадрового военного должна быть всего одна извилина, да и та от фуражки!

 

3. Физическая подготовка.

 

Физической подготовке в ракетных войсках ПВО уделялось не меньше внимания, чем теоретическим знаниям и практической подготовке.

Кроме обычных занятий, которые делились на беговую, силовую часть и навыки рукопашного боя, мы периодически бегали кроссы с полной выкладкой за городом и преодолевали полосу препятствий. Навыки преодоления полосы пригодились мне и в гражданской жизни, когда было нужно перемахнуть через забор или препятствие. Физо, как и строевая, закаляли и укрепляли наши молодые организмы и конечн, каждый хотел иметь красивую фигуру с рельефом мышечной массы. А тут, хочешь – не хочешь дважды в неделю нас гоняли как «сидоровых коз», да и ежедневная утренняя зарядка в составе взвода не давали возможности сачкануть и положительные процессы в организме делали своё дело!

 

4. Несение службы в нарядах.

 

Что такое наряды? Это выполнение определённых обязанностей на конкретной территории или месте беспрерывно, сменяя друг друга.

Это часовые в составе караулов по охране территории и объектов; это дневальные и дежурные, обеспечивающие моментальное выдвижение подразделений для выполнения поставленных боевых задач; это несение службы в составе боевых расчётов на технике и так далее. В этом смысле можно привести аналогию с гражданской работой на производстве непрерывного цикла, когда смены дневная и ночная обеспечивают непрерывность технологических процессов.

Это дежурство бригад пожарных, скорой помощи, сотрудников полиции и конечно службы охраны на гражданских объектах. Таким образом, мы можем представить, что такое наряд в армии по примерам с гражданской службой. Главное различие заключается в том, что наряды в армии несут военнослужащие вооружённые соответствующим оружием, принявшие Присягу и прошедшие специальную подготовку.

Для заступающих в наряд или караул существовал специальный ритуал. Во первых, на вечерней поверке старшина роты объявлял список заступающих на завтра, пофамильно. Заступающие, готовились накануне вечером, приводили форму и снаряжение в порядок, изучали Уставы. При необходимости, их отпускали с самоподготовки раньше. Утром, перед заступлением в наряд, производился развод, на котором после построения и проверки наличия личного состава, караулы, патрули и дежурные проходили торжественным маршем перед заместителем начальника штаба по боевой подготовке. Как я уже отмечал, наряды были плановые и вне очереди.

Внеочередные наряды, как правило, были либо по кухне, либо по батарее.

Понятно, что например, в наряд на пост номер один у знамени училища нарушителя не поставишь! Наряды – это неотъемлемая часть службы в любой воинской части, и офицер на личном опыте должен узнать, что это такое.

 

7. Свободное и личное время, отпуск.

 

Суббота в училище считался учебным днём, так что для отдыха оставалось только воскресенье, и то для тех счастливчиков, кто не заступал в наряд.

Иногда, в воскресенье нас использовали на городских работах по просьбе администрации. Поэтому, отдых в выходной день в армии – это понятие относительное.

Вообще, свободное время военнослужащий должен использовать для привидения внешнего вида в порядок, для чистки оружия и т.д., на самом деле мы старались как- то разгрузится и отдохнуть. В батарее имелся телевизор и магнитофон, смотреть и слушать их мы могли только в воскресенье, так как в рабочие дни мы всей батареей после ужина смотрели программу «время» а затем – вечерняя поверка и т отбой.

Всё как обычно, в казармах для военнослужащих. Но мне вспоминается одно событие, которое внесло нотки новизны в воскресные дни. Это, как не странно, выпуск альбома Давида Тухманова – «по волне моей памяти».

Эту пластинку мы крутили напролёт все воскресенья подряд, и она нам не приедалась. До сих пор, когда я слышу музыкальные композиции из этого альбома, сердце сжимает волна ностальгии, чувств радости и гордости, что такая музыка могла у нас появиться в советское время! Жаль, что ничего больше сравнимого по уровню с этой вещью у нас не появилось.

 

Часть 5

 

Армия не для того, чтобы увидеть танки,

а для того, чтобы узнать все прелести гражданки.

/Народная мудрость/

 

 

Личное время

 

И так, если тебя не задействовали на работы или в наряд, ты мог посмотреть телек (ту программу, что выбрало большинство); уединиться в ленинской комнате и почитать или написать письмо; поиграть в шахматы или шашки; выйти на спортивную площадку с любителями погонять в футбол или волейбол. Это всё штатные, идеальные развлечения. Но мы не брезговали и картишками, располагаясь на нижнем ярусе кроватей в дальнем углу спального помещения или в каптёрке. Главным же развлечением считалось увольнение в город.

Городок Опочка, являлся не большим провинциальным населённым пунктом численностью десять - пятнадцать тысяч человек.

Главной достопримечательностью являлся городской вал над рекой Великой, который когда то, в давние времена (от 1414 года) защищал жителей от неприятеля. На валу располагалась концертная площадка, на которой в выходные дни проходили танцы для молодёжи. Сама территория вала с разнообразной растительностью была излюбленным местом прогулок горожан, особенно в летнее время.

Приведу исторические данные из истории города Опочка.

«После разорения крепости у Пскова на юге не стало укрепленного пункта. Поэтому псковичи вместо разрушенного Коложе, решили заложить новую крепость. И этой крепостью стала Опочка. Для постройки города они облюбовали место в излучине реки Великой. Осенью 1414 года сюда прибыли псковские мастера, а из окрестных деревень пришли люди с топорами, лопатами, ломами и подводами. Концы излучины строители соединили рвом, в результате чего получился остров.Известковые плиты свозили на получившийся остров для постройки вала.

Стены сооружали из вертикально поставленных бревен. Общая протяженность стен составляла около 500 метров. Работы по сооружению крепости велись днем и ночью. В Псковской летописи говорится: «Сделаша у весь за две недели до Покрова, или начаши делать за неделю до Покрова, а сделаши две недели весь». Опочане празднуют день рождения своего города 14 октября, в праздник Покрова Пресвятой Богородицы.

Название «Опочка» произошло от слова «опока» - так назывался известковый камень, который устилал дно реки Великой и был использован при сооружении крепостного вала. Много бурь пронеслось над древним городским валом, за которым не раз спасались первые жители крепости, но ни разу Опочка не открыла ворота врагу.»

На танцах, как правило, дежурили несколько патрулей: - это наш училищный патруль с офицером и тремя курсантами; милицейский патруль; и общественный – ученики старших классов с преподавателями. Такое количество патрулей было оправдано тем обстоятельством, что практически на каждых танцах происходили стычки между курсантами и местной молодёжью.

Инциденты случались не только на танцплощадке, но и на территории вала и в самом городе. Такая обстановка имела свою обоснованную подоплёку.

Само нахождение военного училища в маленьком, провинциальном городке привлекало к себе девчонок из всей Псковской области как магнитом. Для них это была реальная возможность выйти замуж за военного и вырваться из глубинки на свет божий. Для реализации этих возможностей способствовало нахождение в Опочке училища по подготовке воспитателей детских садов, где конкурс на место был не меньше чем в военное училище.

Однако, местное мужское население никак не желало мириться с таким положением вещей и всю свою не приязнь возмещало на людях в погонах с жёлтой буквой «К». Нас они презрительно называли «кадетами» и хвастались друг перед другом, что кому-то удалось побить кадета! Поэтому, перед увольнением в город, нас инструктировали, чтобы мы перемещались группами по два – три человека и не заходили во дворы в отдалении от центральной улицы. Но, после каждого очередного выходного, в училище неизменно появлялись курсанты с лейкопластырями под глазом или на лбу.

Не редко случались такие ситуации, когда в расположение батареи вбегал увольняемый, и громким голосом извещал, что на танцах местные бьют наших! В этом случае вся батарея срывалась и неслась из расположения казармы, и естественно ни какие дежурные по КПП и патрули не могли нас остановить.

На территории танцплощадки происходили массовые побоища, и местной милиции совместно с патрулями стоило очень больших усилий разнять стороны конфликта.

Своих мы не сдавали и тащили в училище, да и милиция хватала в основном местных. В этих потасовках самое живое участие принимал «Фазан», так как опыта ему было не занимать и навыки «гоп – стоп» пригодились с гражданки. Однако трагических случаев я не припоминаю, всё обходилось, как говориться – малой кровью без поножовщины!

И конечно, командование батареи и училища становилось в трудное положение, когда невозможно назначить зачинщиков и виновных, да и причина была уважительной – «задруги своя»!

Все понимали, что иначе мы поступить не могли, так как слова – «воинское братство и взаимовыручка» в этом случае имели практическое применение.

По шапке получал командир батареи, который грозился в наказание прекратить всяческие увольнения в город и выговаривая нам перед строем через слово повторял своё знаменитое выражение – «ЁК –Макарёк»!.

Командование училища нашло некоторый выход из создавшего положения и предложило организовать танцы на нашей территории, куда естественно пропускались только девочки.

Танцы проводились в помещении училищного спортивного зала, который позволял разместить приличное количество приглашённых. Для данного мероприятия был создан наш собственный ВИА из курсантов, в котором мой друг Соколов отжигал на ударной установке. Он, конечно, меня удивил своими музыкальными способностями и вызывал чувство гордости, что мой подчинённый играет перед всем училищем! В наше время игра на гитаре была очень популярна, и из дворов доносилось бренчание доморощенных Полов Маккартни или Ринга Старов. Каждый считал обязательным для себя делом научиться играть на гитаре. Я также не был исключением и известным четырём аккордам меня учил мой поселковый друг Столяров Саня, который впоследствии стал профессиональным музыкантом и возглавлял наш городской ДК. Мне же, как говорят – медведь на ухо наступил, да не только наступил, а основательно там потоптался, и к тому же на голосовых связках!

Я осилил лишь такой шедевр, как – «в траве сидел кузнечик». Но любовь к гитарной музыке у меня сохранилась на всю жизнь, особенно когда я слушаю игру таких мастеров как Виктор Зинчук. Наш училищный ВИА неплохо играл, и многие песни брали за душу до мурашек. В памяти почему - то сохранилась мелодия медленного танца под песню – «спи родная – ночь в июле, только шесть часов».

 

Отпуск.

К вопросу об отпусках мы ещё вернёмся, а сейчас я хочу рассказать о неожиданной двухмесячной командировке для нашего курса.

В 1976 году мы узнали, что училище переводится на новое место дислокации, на Украину в город Днепропетровск и, что все курсанты, за исключением выпускных курсов будут поочерёдно выезжать и принимать участие в строительных работах. Эту новость мы восприняли так, как будто нас отправляли на два месяца в отпуск!

Таким образом, за это время мы успели познакомиться со славным городом на Днепре, насладиться очаровательной украинской природой и климатом, о которых читали в произведениях Н.В. Гоголя и даже завести себе «гарных» подружек. Мы с Соколовым умудрились посетить Днепропетровскую оперетту, но впечатление у нас осталось двоякое: - с одной стороны буйство красок и фейерверк головокружительных танцев; и совершенно непонятные слова, тонущие в музыкальных потоках – с другой стороны.

Был август месяц, и нас вывезли на уборку капусты. Там я увидел, что такое настоящий чернозём: - прошёл небольшой дождик, и вся техника встала, так как земля превратилась в чёрное, непролазное месиво. Можно было брать эту липкую, влажную землю и лепить снежки, словно из снега!

Рядом находился совхозный сад с посадками грецкого ореха, что тоже для нас было в диковинку.

Ну, и конечно сами строительные работы. Мы разбирали, какое-то старинное здание (говорили, что в царское время в нём располагались военные казармы), сложенное из красного кирпича. Эта кирпичная кладка была настолько прочная, что я загнал два отбойных молотка в стену и только с помощью третьего и ядрёных выражений, смог извлечь первые два.

Говорили, что в те времена для кладки применяли смесь извести с сырыми яйцами, да и сам кирпич был превосходного качества! Там же, на стройке я познакомился с профессией сварщика, что пригодилось мне в будущем.

В общем, несмотря на тяжесть выполняемых нами работ, эта командировка подарила много новых и незабываемых впечатлений.

 

Теперь, конкретно об отпуске в конце учебного года, который выпадал на август месяц, а перед этим были экзамены и стажировка. Об экзаменах я упоминал в разделе - «теоритические занятия», но ещё хочу остановиться на стажировке, которую мне повезло провести в расположении ракетного комплекса С-200 на побережье Баренцева моря под Мурманском. Эти комплексы на приграничной территории России и советского Союза служили для пресечения незаконного вторжения чужих летательных аппаратов.

Весь путь от Опочки до Ленинграда, и далее до Мурманска мы преодолели на поездах. Совместная поездка в плацкартных вагонах имела свою романтику и очарование, где мы встречали уважительное отношение среди гражданских попутчиков и желание нас, чем ни будь угостить и пообщаться.

Наш старший, лейтенант Курач предпринимал попытки контролировать ситуацию в первой половине пути, но потом, осознав всю тщетность и беспомощность держать весь рой в поле зрения, махнул рукой и не выходил из своего купе до самого прибытия в город – герой Мурманск.

Приведу историческую справку о городе-герое Мурманске.

Вражеское наступление началось 29 июня 1941 года, но наши солдаты остановили врага в 20-30 километрах от граничной линии. Ценой ожесточенных боев и безграничного мужества этих героев, линия фронта оставалась неизменной до 1944 года, когда наши войска начали наступление.

Мурманск – один из тех городов, которые стали прифронтовыми с первых же дней войны. Вслед за Сталинградом, Мурманск становится лидером в печальной статистике: количество взрывчатых веществ на квадратный метр территории города превысило все мыслимые пределы: 792 авиационных налета и 185 тысяч сброшенных бомб – однако Мурманск выстоял и продолжал работать как портовый город. Под регулярными авианалетами простыми жителями-героями проводились разгрузка и погрузка кораблей, строительство бомбоубежищ, производство военной техники. За все военные годы Мурманский порт принял 250 судов, обработал 2 миллиона тонн различных грузов.

Не оставались в стороне и рыбаки-герои Мурманска – за три года им удалось выловить 850 тысяч центнеров рыбы, снабжая провиантом, как жителей города, так и бойцов Советской армии. Горожане, работавшие на верфях, отремонтировали 645 боевых судов и 544 обычных транспортных.

Кроме того, в боевые, в Мурманске были переоборудованы еще 55 рыболовецких судна. В 1942 году основные стратегические действия развивались не на суше, а в суровых водах северных морей. Главной задачей фашистов была изоляция берегов СССР от выхода в море. Однако это им не удалось: в результате неимоверных усилий, героями Северного флота было уничтожено более 200 боевых кораблей и около 400 транспортных. А осенью 1944 года флот изгнал противника из этих земель и угроза захвата Мурманска миновала.

 

На остановке в городе Оленегорске мы сфотографировались у памятника с упряжкой оленей и там же увидели их живых представителей. За окнами вагона простирались просторы заснеженной тундры и сопки с карликовыми деревьями. Так мы почувствовали дыхание заполярья. По прибытии в Мурманск выяснилось, что дальнейший наш путь на теплоходе «Вацлав Воровский» по Баренцеву морю, отрезан льдами, которые собой забили весь залив. Нас известили, что придётся некоторое время пожить в гостинице пока подойдёт ледокол либо льды сами отдрейфуют из залива. Мы обрадовались выпавшей для нас возможности свободно пожить в гостинице и познакомиться с Мурманском.

Неожиданная лафа продлилась неделю, чего вполне хватило отдохнуть и прогуляться по северному портовому городу. Нас удивило само расположение города, где улицы тянулись одна над другой, огибая по дуге обрывистый берег залива. Проходя по улицам, мы видели с одной стороны обычные городские здания, а с другой – крыши домов следующей улицы, расположенной ниже и ближе к морю. Среди прохожих, очень много встречалось военных в морской форме, а так же гражданских моряков. Наша командировка проходила в конце апреля – в начале мая, в это время начинается полярный день и погода крайне не устойчивая, характеризующаяся чередованием ясных солнечных дней и мощных снежных зарядов с порывами холодного ветра. Баренцево море ещё было скованно льдом и покрыто ослепительно белым снегом.

Наконец, прибыл ледокол и нас, погрузив на теплоход, повезли по пробиваемой полосе чистой воды среди льдов вслед за ледоколом, в один из прибрежных посёлков. Плавание среди голубых льдов, сверкающих на солнце и напоминающих сказку владений «снежной Королевы», оставило незабываемые впечатления. На льдинах отдыхали морские котики, кайры, бакланы, олуши - которые не спешили улетать и уплывать при приближении нашего теплохода.

Прибыв в следующую точку маршрута, нас разместили на сутки в одном из зданий и сказали, что далее мы поедем на вездеходе. Вместе с нами отправляли детей офицерских семей, которых привозят в школу на неделю, а на выходные дни отвозят к родителям в часть. Кроме всего прочего, на вездеход погрузили продовольствие – ящики с тушёнкой, консервами; упаковки с мукой, сахаром, сухим молоком и картошкой; крупами и фруктами; чаем и кофе. Эти приготовления к отъезду уже давали приблизительное представление о суровых условиях службы в ракетной части заполярного севера. Вездеход выехал за пределы посёлка,

и за его окнами потянулась бескрайняя снежная равнина, изредка привлекая внимание редкими силуэтами причудливо изогнутых карликовых деревцев. \

Через несколько часов однообразного движения вездеход остановился и нам объявили, что мы прибыли и можно выгружаться.

Выбравшись из тёплого и душного пространства, пропитанного парами моторного масла и солярки, на свежий влажный воздух, от которого слегка закружилась голова, мы с изумлением оглядывались по сторонам.

Дело в том, что - насколько хватало взора, вокруг простиралась всё та же бескрайняя снежная равнина. Кроме снега до горизонта не было ничего видно, то есть совсем ничего! Дети с усмешкой смотрели на нас, не понимающих - куда нас привезли? Где сама ракетная часть? Где пусковые установки и радионавигационные станции? И где, наконец, все здания жилой и хозяйственной инфраструктуры? Первые мысли были о том, что может это какой-то розыгрыш с целью проверки нашей подготовки и сейчас нам предстоит многокилометровый марш-бросок по тундре. Но почему нам не выдали хотя бы лыжи, и как с нами пойдут дети? Кто понесёт все эти ящики и упаковки с продуктами, которые тут же выгрузили из вездехода на снег.

Следующей мыслью была такая, что сейчас в снегу откроется гигантский люк, и мы войдём в секретное, замаскированное таким образом подземное помещение! Вездеход отправился по своим следам в обратную сторону, а мы, в след за детьми, по едва заметной тропинке в снегу пошли в белое никуда?! Гора ящиков с продуктами осталась чернеть на месте выгрузки.

И так мы прошли каких-то сто – сто пятьдесят метров, и перед нами неожиданно открылся обрывистый срез берега, который на расстоянии не заметно сливался с заснеженной далью Баренцева моря. Понятно, что вплотную, к обрывистому краю, вездеход подъехать не мог, так как рисковал бы сорваться вниз. Мы увидели, что тут, так же как и в Мурманске, ступенчато, одно над другим, располагались деревянные строения барачного типа, одной стороной прилепляясь к срезу берега. Между строениями, от одного к другому, вились протоптанные в снегу тропинки. Подразделение солдат отправилось наверх, за выгруженной провизией. Нас разместили в солдатской казарме. Всё оказалось прозаически обыденным обманом зрения, однако пусковых установок в ближайшем обозрении мы не увидели.

Бытовые условия офицерских семей были довольно примитивны и полностью зависели от технического оснащения комплекса. Электричество в бараки подавалось от постоянно работающего мобильного генератора, солярку для которого нужно было доставлять на вездеходах из посёлка, а туда на транспортных кораблях с привлечением ледокола, либо в короткое летнее время. В некоторых помещениях были установлены металлические печи, работающие на угле. Куча с углём располагалась возле одного из бараков и офицерские жёны с вёдрами в телогрейках и валенках подходили к ней и набирали блестяще-чёрные куски антрацита. Ящики и коробки с продуктами были распределены между офицерами и частью отправлены в солдатскую столовую. Никаких секретных, подземных сооружений мы не увидели, а может быть, мы ещё не имели той формы допуска, чтобы нас допустили в святая-святых? Позднее нам показали расположение самого ракетного комплекса, который находился на берегу под маскировочными сетями и заваленный приличным пластом снега, откапывание которого было одной из задач рядового состава. От жилья до ракетной техники было метров 200 – 250 по прокопанной в снегу тропинке вверх. Вдоль направления движения были вкопаны столбики с натянутой, толстой верёвкой. На комплексе постоянно дежурил минимум боевого расчёта, но как только звучала сирена, извещающая о приближении нарушителя границы, офицеры и солдаты, обеспечивающие приведение ракет и техники в боевое положение, бежали вверх по тропинке в снегу.

На первое мая, после праздничного обеда в солдатской столовой нас отправили в небольшой кинозал, где крутили киноленту «Чапаев». Где-то в середине сеанса, в углу зала замигала красная сигнальная лампочка, и послышались звуки сирены. Этот сигнал означал, что к нашей границе на неприлично близкое расстояние подлетел американский самолёт – разведчик СР-71. Для гарантированного уничтожения этого типа летательных аппаратов применялась ракета со специальной боевой частью, так как он подлетал к нам на высоте более десяти километров и сбить его истребителем – перехватчиком в то время было сложно.

Что же представлял собой ракетный комплекс С-200?!

С-200 Ангара/Вега/Дубна (по классификации НАТО — SA-5 Gammon ) — советский зенитно-ракетный комплекс (ЗРК) дальнего радиуса действия.

Предназначен для обороны больших площадей от бомбардировщиков и других стратегических летательных аппаратов.

Первоначальная версия комплекса была разработана в 1964 году (ОКБ-2, гл. конструктор П. Д. Грушин), с целью замены незавершённой противоракеты РЗ-25/5В11 «Даль» (при этом разработка комплекса С-200 маскировалась показами на военных парадах макетов массивных ракет «Даль»). На вооружении с 1967 года. Как наиболее мощное оружие ПВО система С-200 длительное время была развёрнута только на территории СССР, поставки её за рубеж начались в 1980-х годах, когда на вооружении Войск ПВО СССР уже состояла ЗРС С-300П (с 1979).

Пуск ракеты осуществляется с помощью четырёх твердотопливных ускорителей суммарной тягой в 168 тс устанавливаемых на корпус маршевой ступени ракеты (одной из двух модификаций 5С25 или 5С28). В процессе разгона ракеты ускорителями запускается маршевый жидкостный ракетный двигатель выполненный по открытой схеме, в котором в качестве окислителя используется смесь АК-27, а горючее — ТГ-02 («Самин»). В зависимости от дальности до цели ракета выбирает режим работы двигателя с тем, чтобы ко времени подлёта к цели остаток топлива был минимально достаточным, для повышения манёвренности. Максимальная дальность полёта — от 160 до 300 км, в зависимости от модели ракет (5В21, 5В21B, 5В28, 5В28М).

• Ракета имеет длину 11 м и стартовую массу 7,1 т, из них 3 т приходится на ускорители (для С-200В).

• Скорость полёта ракеты: 700—1200 м/с, в зависимости от дальности.

• Высота зоны поражения: от 300 м до 27 км для ранних, и до 40,8 км для более поздних моделей

• Глубина зоны поражения: от 7 км до 200 км для ранних, и до 255 км для поздних модификаций.

 

Часть солдат и офицеров, входящих в боевой расчёт на этот день, побежали в расположение комплекса. Мы также выскочили на улицу в ПШ без шинелей, так как до этого светило яркое майское солнце. Пробежав несколько метров, мы увидели, что солнце скрылось, и мощный снежный заряд крупными хлопьями заполняет собой всё окружающее пространство.

Чем выше мы поднимались по тропинке, тем гуще и плотнее шёл снег, залепляя глаза так, что мы с трудом видели только мелькающие сапоги впереди бегущего. Вот теперь стало понятно – зачем натянута верёвка вдоль тропинки. Без неё, было достаточно сделать шаг в сторону и затеряться в этой круговерти! В кабину станции наведения ракет я ввалился весь залепленный снегом, словно шар из снежного шоу Вячеслава Полунина(!).

В тот день бегать на комплекс по тревоге пришлось несколько раз, так как американские самолёты по традиции трепали нам нервы в праздничные дни, особенно на первое и девятое мая!

Дневальный в солдатской казарме был обязан записывать всех выходящих на улицу (даже в туалет, который находился в десяти метрах от входа), в специальный журнал контроля. Это делалось с целью, не допустить потери личного состава во время такого внезапного снежного заряда, а случаи такие бывали, когда солдат выходил и терялся, замерзая на льду Баренцева моря.

Служба на ракетном комплексе в заполярье трудна и сурова как для рядового состава, так и для офицерского. Вместе с офицерами делили тяготы и лишения члены их семей, однако отслужив три – пять лет никто не спешил переводиться в центральные регионы, по причине того, что здесь выслуга исчислялась - год за два!

 

 

Часть 6

 

С Богом я общаюсь без нытья

и не причиняя беспокойства;

глупо на устройство бытия

жаловаться автору устройства

/Игорь Губерман/

 

В третий раз возвращаюсь к теме «отпуск», и думаю, что на этот раз ничто не сможет отвлечь меня.

Пролетел учебный год, и подошло время отпусков. За этот год произошла масса разнообразных событий, и все они происходили в отрыве от родительского крова, от которого мы ещё не успели отвыкнуть. Казалось, что дома за это время уже стало всё по-другому, и всяческие воспоминания о нём и родителях ностальгически щемили сердце. Казалось, что и сам ты изменился за это время, возмужал и превратился из вчерашнего школьника во взрослого юношу. Но приезжая в отпуск домой мы с удивлением находили всё на своих местах, как будто время там остановилось, разве только родители немного постарели.

После второго курса мы договорились с Соколовым, что сначала едем в отпуск ко мне в Невель, поживём недельку, а потом к нему в Москву, вернее в подмосковный Дедовск. В Невеле особенно смотреть было нечего, но отдых в своём доме с походами на рыбалку и в лес представлялся мне отличным времяпровождением. Кроме того замечательные пляжи на Невельском и Плисском озёрах, масса свежих домашних овощей и фруктов для насыщения витаминами наших организмов так же настраивали на позитивный лад. Соколов же, напротив обещал мне ежедневные поездки в Москву, где у него проживало много родственников, и конечно собирался показать ВДНХ, парк Сокольники, ЦПКО – и другие места, где они колобродили с друзьями. На деле всё вышло несколько по-другому. В Невеле, через три дня проживания, Володька уже взвыл и начал меня уговаривать поехать к нему, мотивируя тем, что у меня потом останется больше времени побыть с родителями. Он не был, как я не любителем природы, не заядлым рыболовом. Я же, в глубине души надеялся уболтать Володьку зарулить в Третьяковку. Поэтому я сдался, и мы рванули в подмосковный Дедовск.

Родственники Соколова по большей части оказались медицинскими работниками, а это означало, что у них имелись неограниченные запасы чистого медицинского спирта! Откуда такие запасы? – спросите Вы. Я отвечу, что в советское время, кто-где работал, тот такие запасы и имел. Конечно, нельзя говорить, что все работники были вороватыми несунами, но такое явление, мягко говоря, имело место. Даже заработную плату, правда, в трудные перестроечные годы, на предприятиях выдавали выпускаемой продукцией. После окончания девятого класса я с друзьями решил подзаработать, чтобы снять часть финансовой нагрузки со своих родителей.

В Невеле, по местным меркам, имелось солидное производство – молочноконсервный комбинат союзного значения, на котором даже производилось питание для космонавтов. Молоко на переработку поставлялось из колхозов и совхозов ближайших районов Псковской области. Старший брат моей матери, Иван, работал главным финансистом комбината, его жена – проверяла качество доставляемого молока; младший брат матери, Виктор, работал там же слесарем – наладчиком и был награждён орденом трудового красного знамени. В общем, по моей просьбе меня с одноклассниками устроили на лето работать грузчиками в цех, где выпускалось сухое молоко. Кроме зарплаты, нам сказали, что на территории завода на обед, можно бесплатно брать молоко, сметану и даже мороженое, только уносить их с собой домой было запрещено. Но мы же все высоконравственные, с комплексом моральных и нравственных качеств советского человека, строители социализма и коммунизма! Нет, никто из сотрудников комбината, даже и в мыслях несмел, подумать, чтобы что-то умыкнуть к себе домой! Это там, где-то высоко в горах, но точно не из нашего района, такое явление возможно имело место.

И так, я и двое моих одноклассников устроились трудиться. Ребята все подобрались крепкие, но то, что нам предстояло делать, мы даже не могли предположить. Бумажные мешки с сухим молоком весом двадцать килограммов, ещё горячие, прямо с конвейерной ленты нужно было носить на плече и укладывать на поддоны. Каждая партия молока имела свой номер на упаковке, и строго по этим номерам мы еще перекладывали мешки из одного места в другое по распоряжению сменного мастера. Короче, когда к концу смены, вымотанные от такой нагрузки, с ног до головы в сухом молоке, мы становились под душ, то с наших красных, обожжённых плеч и слипшихся волос, белыми потоками неслось молоко. Не хватало только кисельных берегов! Запах сухого молока врезался мне в память на всю оставшуюся жизнь, и когда я покупаю в магазине молоко, то сразу чувствую из чего оно произведено. Если из сухого молока, то пить я его не могу.

Кстати, один мой друг признался мне, что не может, есть рыбью икру, включая чёрную и красную. Дело в том, что работая дальнобойщиком, он с напарником перевозил на фуре икру с Дальнего востока в центральный регион Советского союза. В пути машина сломалась, и они целую неделю питались исключительно одной икрой без хлеба!

Возвращаюсь к нашему сухому молоку. В общем, через две недели такой адской каторги мои товарищи ретировались с комбината, при этом в качестве компенсации за свои физические и моральные мучения умудрились стащить мешок сухого молока. Я же честно доработал до конца месяца, хотя жена маминого брата высказывала матери, что мои друзья давно уволились, а я как-то выдерживаю не лёгкие нагрузки.

Извините за лирическое отступление от темы, но это тоже касается отпуска, вернее школьных каникул.

И так, мы приехали в Дедовск и на следующий день отправились навещать многочисленных родственников Соколова в Москве. Я был в гражданской одежде, а он щеголял в курсантской форме, чем покорял чувства своих сородичей! Так вот, естественно везде мы попадали в обстановку радушного застолья, где главным напитком был этот самый медицинский спирт. Я с молодости ничего крепче пива и вина «медвежья кровь» в рот не брал, тем более, вообще плохо переношу спиртное, а тут говорят – ты не газуй, пятьдесят на пятьдесят водой разбавляй! В общем, первую неделю я помню как в тумане: – незнакомые лица, смех, похлопывание по плечу, трамвай, такси, электричка, ночёвка у кого и где? В итоге с утра больная голова, сухость во рту и обожжённый желудок! В общем, почти как в песне у Высоцкого – «где был я вчера, не найду днём с огнём, только помню, что стены с обоями …»!

Но наконец, череда этих посещений закончилась, и мы с Володькиными друзьями отправились по московским паркам, где тусовали на каких - то музыкальных концертах и танцах. В Третьяковскую галерею, в этот раз мне попасть было не суждено. В Невель я вернулся полностью посвящённый в

доучилищную жизнь Володьки Соколова.

После отпуска, возвратившись в училище, мы окунулись в учебный процесс и физическую подготовку с тройными нагрузками, дабы, как нам сказал командир батареи – согнать с нас вальяжный отпускной жирок и почувствовать сермяжный запах яловых сапог и потных портянок!

Ещё на втором курсе меня приняли в члены партии, так как говорили, что в войсках легче будет продвигаться по служебной лестнице, будучи партийным. Мой отец был старым коммунистом и его пример меня так же вдохновлял на этот поступок. Я вроде, по своим моральным и деловым качествам не вызывал сомнений у командования, и моё вступление прошло без эксцессов.

Третий курс – это выпускной курс, и мы уже ходили с тремя нашивками на левом рукаве как выпускники высшего училища с пятью нашивками. Мы ведь почти лейтенанты, и главные трудности учёбы уже в прошлом.

Пролетел учебный год, мы сдали выпускные экзамены, и ожидали тот самый, торжественный момент выпуска. Главный вопрос, который нас волновал в это время – это место дальнейшей службы, куда нас распределят в зависимости от результатов нашей учёбы и под ковёрных возможностей некоторых из нас. Именно они уже заранее знали места своего распределения и были спокойны, а мы – простые смертные, мучились в догадках и предположениях, обсуждая этот вопрос между собой. Нас переодели в новенькую офицерскую форму с лейтенантскими погонами, и мы ожидали выпуска, до которого оставалась ровно неделя. Эту неделю в училище прозвали – золотая неделя, на которой курсанты в лейтенантской форме свободно выходили в город, встречались с прибывающими на выпуск родителями, своими будущими и настоящими жёнами и подругами. Перед выпуском, Володька Соколов уже успел жениться, на своей очередной знакомой, с целью – чтобы ничто не препятствовало ему чаще других ходить в увольнение. Кстати, через неделю после выпуска, он с ней развёлся.

Однако с нашей золотой неделей что-то не заладилось. В училище объявили карантин на кишечную инфекцию и запретили все увольнения и выход за территорию училища. Без пяти минут офицеров закрыли за забором?! Ну, нет, это было не про нас, так как дел в городе была масса.

Женька Фазан после выпуска собирался жениться, и у него в ателье был заказан свадебный костюм. К кому-то уже приехали родственники и так далее …. В общем, в намоленных местах ребята просачивались через забор, а самые бесшабашные шли напролом через КПП.

К Володьке Соколову приехал отец и заселился в местную гостиницу.

Соколов уговорил меня навестить отца и тут к нам на хвост подсели: - Фазан, Витя Чёрный, Сёминов и Шуберт. Мы были не из тех, кто лазил по заборам и поэтому пошли плотной группой через КПП. Контролёры не стали нам препятствовать и далее мы отправились по своим делам, сопровождая каждого всей компанией. Забрали костюм Фазана в ателье, затем фотографии, которые заказывал Шуберт, потом решили перекусить в кафе, где позволили себе отметить «золотую неделю». В общем, возвращаясь в училище, наша компания имела довольно тёпленькое состояние, но Фазан от нас где-то отстал. Я предложил не дразнить гусей и воспользоваться обходным маршрутом, но меня не поддержали, мотивируя тем, что негоже лейтенантам по заборам лазить!

Перед входом на КПП, мне отдали мой кожаный портфель, который до этого нёс кто-то другой. И вот мы заходим в проходную, а там стоит дежурный по КПП с заместителем начальника училища в звании генерал майора. Всех нас заворачивают в комнату посетителей. Попали, как говориться, по полной программе! А тут, ещё в моём портфеле оказалось восемь бутылок вина! Кто его покупал и туда сложил, я даже не заметил.

Вызвали командира взвода лейтенанта Таланина, затем под охраной караула нас всех отвели на училищную гауптвахту, сняли ремни с портупеями и закрыли в камере. А завтра должен быть выпуск!

Проходит пару часов и из нашей камеры выпускают Чёрного, Сёминова и Шуберта. На нарах остаёмся мы с Соколовым. Я – зачинщик с портфелем винища, а Соколов – самый пьяный из всех нас и без всякого карт-бланша.

Понятно, Чёрный и Сёминов шли на диплом с отличием, а Шуберт – был родственником комбата!

И вот я сижу в камере на «губе» в ночь перед выпуском и царапаю гвоздиком по тёмно-зелёной краске, дабы запечатлеть этот факт моей биографии. На душе погано, хмель понемногу выветривается. В голове вертятся мысли, что, если мне и светило не плохое место службы, то теперь меня зашлют – «где Макар телят не пас»!

На входе гауптвахты послышался шум и громкие возгласы. К решётке нашей камеры подбегает пьяный Женька Фазан с автоматом в руках, открывает ключами решётку и говорит: – пацаны, выходите, я разоружил караул! Я понимаю, что этот побег уже может стоить, всем троим погонов, и с трудом уговариваю Фазана вернуть автомат караулу и идти спать в батарею.

Соколов же спокойно спит себе на шконке и ухом не ведёт. Остальная часть ночи проходит спокойно.

Рано утром к нам приходит помощник дежурного по училищу, отдаёт нам ремни с портупеями и отправляет в расположение батареи. В батарее, комбат проводит общее собрание, на котором обсуждают мой проступок уже как члена партии. Общим решением собрания мне выносят выговор без занесения в учётную карточку! После собрания ребята мне наперебой рассказывают, что происходило в батарее этой ночью.

В военных училищах была такая традиция, что в ночь перед выпуском из окон казармы выбрасывают ненужные вещи. Наш комбат в эту ночь убыл, домой приказав следить за порядком командиров взводов. Это была его роковая оплошность! Перед убытием, на общем построении батареи он обнародовал наши преступления и приказал перед строем демонстративно вылить восемь бутылок вина в таз и после этого в туалет, сопровождая всё своим знаменитым «Ёк –Макарёк»!

 

Батяня – ротный

 

«Ёк –макарёк» - так ротный говорил

Когда чего ни будь не по Уставу

Когда курсант по службе начудил

Проступок совершил большой иль малый

 

Он, в то же время, был за нас горой

Своих, он не давал в обиду

И распекал он нас перед собой

Беззлобно, больше так, для вида!

 

А мы ещё мальчишки, пацаны

Для нас геройство – в нарушении Устава

Устав писали кровью, и не мы

А нас к порядку, к дисциплине приучали

 

Батяня был суров, но справедлив

Не поощрял выслуживаний, лести

И кто бы, что, и как не говорил

Он нам привил ростки ответственности, чести!

 

Два кома взвода было у него

Два лейтенанта – Курочкин, Таланин

Всех помню, было это и ушло

Но до сих пор хранит надёжно память!

 

С тех пор уже полсотни лет прошло

Я сам в погонах с крупною звездою

Но вспоминаю ротного тепло

И в честь его, я «МАКАРЁКОМ» иногда покрою!!!

 

Дневальный сообразил вымыть тазик с порошком и всё вылитое вино пошло не в унитаз, а в дело! Далее ,командира взвода лейтенанта Курача запирают на ключ в ленинской комнате, а с лейтенантом Таланиным старшина Мамалыга вместе с замкомвзводами слегка отмечают предстоящий выпуск. В батарее же твориться вакханалия – из окон летят матрацы, подушки, телевизор, прикроватные тумбочки и всё прочее, что напоминает о курсантской жизни!

Утром, курсанты младших курсов приводят территорию под нашими окнами второго этажа в порядок, перетаскивая ещё годные вещи в свои подразделения.

Далее сам выпуск с построением всего училища на плацу. Мои опасения оказались напрасными, просто у руководства уже не было времени переиграть с распределением, да и наверное, наши хулиганства не тянули на серьёзные санкции. Я получил красный диплом, всего с парочкой четвёрок и назначение к дальнейшей службе на ракетно-испытательный полигон в Астраханской области, в город Капустин Яр-1. Я один направлен туда из нашего выпуска, друзья и однокурсники получили назначения в различные воинские части нашей необъятной родины. Перед выпуском мы обменивались адресами родителей и домашними телефонами, у кого они были (сотовой связи ещё не существовало), так как адресов своей дальнейшей службы мы не знали.

После Выпуска, Фазан пригласил меня на свою свадьбу в деревню, в Пушкинских горах.

Я ещё ни когда не гулял на настоящей деревенской свадьбе. Да и как я мог туда не поехать, если кроме самого Фазана там присутствовали: Витя Чёрный, Саня Бурёнкин и прочие друзья Фазана.

Столы, сдвинутые в одну линию, занимали две комнаты.

Ещё был накрыт стол и во дворе, для приходящих – деревенских, тех, кто не мог разместиться в доме. Была гармонь, а может и две – я уже не припомню, но что гармонисты менялись, это точно. На столах, кроме разнообразных деревенских закусок стояли бутыли с самогоном, который, как утверждал Фазан, даст фору самому дорогому коньяку. Этот самогон по собственному хитрому рецепту готовил его отец. Коварство этого напитка заключалось в том, что сидящий за столом употребляя его, особенно не чувствовал меры.

Однако, стоило такому «сомелье» подняться на ноги, как его вестибулярный аппарат наотрез отказывался работать!

Свадьба была весёлая, с песнями и плясками. Молодёжь отрывалась, но и старшее поколение не отставая, давало жару. Дневной свадебный угар плавно перешёл в вечернее романтическое застолье, когда часть гостей, уже отправилась к себе домой подхватываемая под руки, с одной стороны более трезвой женской половиной, а с другой – кем-то из младших членов семьи, однако до последнего сопротивляющаяся такому беспределу! Другая же часть, упокоилась тут же за столом, мирно уткнувшись в тарелку, но периодически оживляясь и подпевая срывающимся голосом кому-то из поющих. Некоторые, поднявшись и шатаясь из-за стола, пытались отчебучить коленце «русского», но на втором шаге, невидимая сила, словно накинув лассо им на шею, уволакивала куда-то в сторону, где они падали с грохотом на домашнюю утварь, и уже больше не подавали признаков жизни!

Третьи, высмотрев себе напарника или напарницу, потихоньку направлялись в сторону сеновала, или на реку, где в застилающем, словно дымом тумане, не ясно прорисовывались копна скошенной травы.

Я направился на сеновал, с трудом отговорив соседку по столу, осмотреть её одинокую хату и не мало, её в этом огорчив. Но она, тут же прилипла к другой потенциальной жертве, пытаясь придать своему мало вменяемому лицу, обворожительное выражение!

Свежий воздух и запах сена, резко контрастировал с душной, прокуренной и пропитанной парами самогона атмосферой внутри дома. Однако, сразу уснуть мне не удалось, так как из углов сеновала раздавались смешки, шебаршение и перешёптывания, но в конце концов я заснул как убитый.

Проснувшись утром, довольно рано, когда небо только-только начало светлеть, я соскользнул с сеновала и решил прогуляться по околице. Было свежо, на траве поблёскивали капли росы, а по спине мурашками, пробегал утренний холодок после пригретого места на сеновале. У забора, н обочине, я заметил две человеческие фигуры, которые свернувшись калачиком, досматривали ночные сновидения. Бедолаги не смогли после гулянки добраться домой, и заснули прямо на улице.

Постепенно солнце, поднимаясь всё выше и выше, прогревало окружающее пространство и анонсировало жаркий, безоблачный день.

Петухи, не упуская удобного момента, и как бы соревнуясь друг с другом в своих будильных способностях, напропалую драли горло!

Я направился в сторону свадебного дома Фазана, намереваясь глотнуть чайку и слегка «заморить червячка»! Однако в доме, уже было довольно людно.Проходил плановый апохмел, и моя просьба подогреть чайку, вызвала недоумение аборигенов. На моё счастье, из спальни вышел заспанный, с красными глазами Фазан, и кого-то попросил напоить меня чаем. Постепенно дом стал наполняться народом. На столах поменяли посуду на чистую, и как по мановению волшебной палочки, появились новые бутыли с желтоватой жидкостью! Народ жаждал продолжения банкета!

Гармонист начал трогать кнопки гармони, перебирая, ещё не очень податливыми пальцами и выуживая отрывки различных мелодий. За столами говорили в пол - голоса, как бы ожидая команды свыше.

Но вот за столом, наконец, появились молодые. Послышались приветствия, вопросы о том, как им спалось, смешки и комментарии. Слово взял глава семейства, поблагодарил всех присутствующих за внимание и участие, и дал команду налить до краёв, чтобы жизнь у молодых была бы такой же полной и удачной чашей!

И, понеслось, дубль два, да на старых дрожжах! В этот день меня потянуло на танцы, и я как умел, дрыгал ногами и извивался всем телом, не упуская возможности, прихватить, кого ни будь из женской половины за внешний ландшафт! В этот день я планировал убыть восвояси во второй половине дня.

Провожать меня на автобус до Невеля пошли: Фазан с женой, Чёрный и другие ребята. Да, я был хорош, и как доехал до Невеля не помню. Меня растолкала какая- то женщина, сказала, что мне пора выходить, а автобус едет дальше в Великие Луки. Дома, моя мать три дня меня отпаивала мочёной брусникой, так как больше я ничего не мог взять в рот!

 

 

Часть 7

 

Офицеры, офицеры, ваше сердце под прицелом

За Россию и свободу до конца

Офицеры, россияне, пусть свобода воссияет

Заставляя в унисон звучать сердца

/Олег Газманов/

 

 

 

Служба, служба, служба! Закончился после училищный отпуск, и я поехал к своему первому месту службы, на юг, в Астраханскую область, в неизвестность.

Ехать пришлось из Невеля в Москву на поезде, затем пересадка, и опять поездом до города – героя Волгограда; далее автобусом через город Волжский в город Капустин Яр-1(Знаменск).

До этого я не был в южных районах страны, за исключением поездки в Днепропетровск, и поэтому всё было ново и интересно. Особенно меня привлекала природа, и я, не отрываясь от окон в поезде и автобусе, наблюдал за открывающимися пейзажами бескрайних полей с ветрозащитными лесопосадками, степными просторами, и захватывающими воображение видами излучин Волги и Ахтубы.

Прямая как стрела дорога через степь, пролегла вдоль высокого берега поймы, где тянулись бесконечные поливные поля, перемежаясь стройными, как свечи, пирамидальными тополями, за которыми собственно и располагалась сама пойма. По другую сторону дороги уходила к горизонту ковыльно-полынная степь, с желто-коричневыми пятнами выжженной на солнце травы, отарами пасущихся овец, неспешно парящими в мареве разогретого воздуха степными орлами.

Первой и не приятной неожиданностью для меня явилось несметное количество змей, которые встретили меня в войсковой части. Они выползали из степи и спокойно грелись на бетонке не спеша уползать при приближении человека. Это были как степные гадюки, так и безобидные полозы различных мастей. Даже на крыльце нашего штабного домика меня встретил жирнющий полоз. Как выяснилось в дальнейшем, не меньшее количество этих тварей водилось и по берегам Ахтубы. Закинешь удочку, и наблюдаешь как вдоль поплавка то и дело спокойно проплывают, эти грациозные гады.

Но это были ещё не все сюрпризы степной службы. При заступлении в караул, мы наблюдали в ночное время появление ядовитых пауков – тарантулов, которые охотились на летящих, на свет фонарей мошек и бабочек.

Были, конечно, и приятные моменты:- красота цветущей весенними тюльпанами степи; осенний сбор шампиньонов по местам пастбищ овец;

богатство рыбой и водоплавающей дичи Ахтубинской поймы, и конечно, копеечные цены на Астраханские арбузы, фрукты и овощи. Чего говорить, когда свежую чёрную икру в литровых и пол-литровых банках продавцы разносили по квартирам за умеренную цену.

И так, прибыв в войсковую часть полигона Капустин Яр-1 (Знаменска), я начал свою лейтенантскую службу. В Военном училище мы изучали ракетный комплекс С-200, но в войсковой части я узнал, что мне придётся заниматься стыковочно-настроечными и приёмо-сдаточными работами на новом современном зенитном ракетном комплексе ПВО, С-300. Мне было известно, что этот комплекс разрабатывается в противовес американскому «Пэтриот», и на этом все мои познания заканчивались.

 

Комплекс «Пэтриот» создавался для замены комплексов «Найк Геркулес» и «Хок» в качестве универсального средства противовоздушной обороны позиционных районов войск на средних и больших высотах. Кроме того, Patriot должен был обеспечивать противоракетную оборону (ПРО) на уровне армии США. В октябре 1980 года был подписан контракт на производство серийной партии комплексов и ракет, в декабре 1981 года начались поставки в войска. На вооружение принят в 1982 году

 

Как выяснилось, С-300 проходил этап стыковочно-испытательных работ, и нам, совместно с представителями промышленности предстояло контролировать и принимать эти работы, а это был 1978 год, т.е. мы шли с американцами ноздря - в ноздрю!

Промышленниками были молодые инженеры и техники, многие из которых недавно окончили учебные заведения. У молодых офицеров и бывших студентов было много общего, и наша служба проходила насыщенно и весело. О нюансах этой службы и работы по понятным причинам я распространяться не буду, остановлюсь лишь на некоторых моментах досуга.

Для меня оказалось приятной неожиданностью, что в войсковой части на должном уровне и систематически проводились спортивные мероприятия.

Так трижды в неделю, в утреннее время все, включая командование части, выходили играть в футбол, волейбол или занимались индивидуально на спортивных площадках. На территории нашего подразделения в одном из кунгов (военный фургон на колёсах), была оборудована баня с парным отделением, и после спортивных мероприятий можно было смыть пот, пыль и негатив от досадного поражения в игре!

В самом военном городке имелись дворцы культуры, где кроме киносеансов проходили выставки, концерты, лектории; работали кружки по интересам для детей.

Там же располагались и спортивные залы, куда можно было прийти после службы или в выходные дни и поиграть в волейбол, баскетбол или заняться в группах боевых искусств. Я с сослуживцами, после службы ходил в спортзал, где мы играли в волейбол или в мини футбол. Однажды, к нам подошёл молодой лейтенант, который окончил МАИ, где была военная кафедра. Выпускникам, в таком случае присваивалось звание лейтенанта, и он направлялся на службу сроком – один год. Он обратился к нам с вопросом, хотели бы мы заниматься каратэ? Если да, тогда он готов проводить с нами тренировки, как занимался этим, будучи студентом МАИ. Порядка десяти офицеров с радостью согласились постигать азы этого нового, но достаточно популярного на киноэкранах вида единоборств. Мы все были под впечатлением фильмов с участием Брюса Ли.

Занятия проходили дважды в неделю, начиная с растяжки, упражнений на скорость и укрепления суставов, сухожилий и отработки до автоматизма кат (комплексы (последовательность движений и ударов), связанные основными принципами ведения боя с воображаемым соперником). Через несколько месяцев занятий мы приступили к спаррингам. Кроме практических занятий мы просматривали видеозаписи реальных боёв по каратэ. Однажды наш молодой тренер сообщил нам, что он вынужден прекратить занятия, так как вышло распоряжение правительства. В конце осени 1980 года было принято два указа — о внесении статьи в УК страны «о нелегальном обучении каратэ», а также об административной ответственности, которая предполагалась за нарушение этой статьи. Эти нормативные документы запрещали обучать основам и технике карате даже близкого товарища и даже в целях развлечения. Об открытии секций и школ уже и речи идти не могло.

Конечно, мы очень расстроились, но делать нечего, офицеры, как самая дисциплинированная часть общества должна показывать в этом пример.

Но увлечение и навыки, полученные на этих занятиях, принесли много пользы для каждого из нас. Кроме чисто физических качеств, лично мне это помогало в будущем при изучении приёмов боевого самбо и бокса.

При частях существовали общества охотников и рыболовов, которые регулярно организовывали совместные выезды на рыбалку и охоту. Я, к увлечению охотой относился резко отрицательно, но рыбалкой занимался, предпочитая выезды своей семьёй. Об одном забавном рыбацком приключении написан мною рассказ – «на всякого рыбака довольно простака», который был издан в книге – «эссе, стихи, рассказы скобаря».

В нашей части было много молодых лейтенантов из различных училищ советского союза. В своём большинстве мы были ещё не женаты и жили в общежитии в военном городке. Этот городок находился в степи, в непосредственной близости от войсковых частей, куда на службу нас доставляли автобусами и оборудованными для перевозки людей армейскими автомобилями. Женатые офицеры получали квартиры или комнаты в семейных общежитиях непосредственно в городе Капустин Яр-1(Знаменск).

Из города на службу офицеров доставляли двумя маршрутами: - первый, автобусами по шоссейной асфальтированной дороге; второй – мотовозом, по железной дороге. В дороге, одним из традиционных развлечений была игра в домино. В разных частях вагона располагались группы любителей этого вида спорта, которые, стараясь перекричать друг – друга, под непрекращающийся стук костяшек о фанеру и громыхание колёсных пар выдавали искромётные и не всегда цензурные комменты!

Время поездки составляло около получаса.

За окнами вагона простиралась бескрайняя ровная степь и только у горизонта виднелись рукотворные холмы обваловки, за которыми скрывались образцы военной техники. Иногда мы замечали, что параллельно железнодорожного пути, как бы соревнуясь с мотовозом в скорости, к месту службы направлялись бегом офицеры - спортсмены. Они были в спортивных трусах и майках, а их форму или вещи везли сослуживцы и товарищи.

Конечная точка движения мотовоза была в десяти километрах от Знаменска, а далее, к своим частям нас доставляли автотранспортом, который нас уже ожидал возле перрона.

Так как, на территории нашей части производилась стыковка и настройка новейшего комплекса ПВО С-300, то естественно, было организовано ежедневное воздушное сообщения с городом Москвой и другими производственными центрами страны. Расскажу комичный случай, который связан со мной и стыковочно-настроечными процессами. В магазины городка поступили в продажу цветные телевизоры на базе инновационных микросхем, которые заменили громоздкие ламповые. Мы с женой решили приобрести такой телевизор, чтобы шагать в ногу со временем! Я понимал, что если этот телевизор сломается, то мастерских по их ремонту пока нет, и это будет проблемой. Но, как говориться: - кто не рискует, тот …!

В магазине нас убедили, что эти телевизоры имеют больший срок гарантии, практически не ломаются и разлетаются как горячие пирожки.

В общем, мы купили такой телевизор, который прекрасно работал в магазине и был уже последним. Однако, когда дома я включил чудо техники, на экране высветилась тонкая полоска развёртки.

Понимая, что вернув его в магазин, я буду долго ожидать следующую партию, решаю обратиться к друзьям – настройщикам в своей воинской части. Ракетный комплекс как раз был разработан на основе новейших микросхем и ребята – инженеры прекрасно разбирались во всех тонкостях этих вопросов.

Я приглашаю троих ребят после работы к себе домой, и естественно накрываю поляну, что было естественно в то время. Но ошибкой был шаг –

сначала плотно поужинать, а потом заняться чудо техникой. Ребята вскрыли заднюю стенку прибора, когда уже были в тёплом состоянии и найти неисправность не смогли. Тогда, один из них, предлагает мне привезти телевизор в часть, а он отправит его самолётом в Москву, где его друг как раз и занимается ремонтом таких телевизоров. Как договорились, так и сделали.

Через три дня мой телек был уже в Москве, за тысячу с лишним километров от меня. Однако, с возвращением его в течение недели, что-то не складывалось. Я пару раз напоминал про просроченные сроки, но приятель меня заверил, что всё идёт по плану и не стоит переживать. В общем, через месяц мой телевизор вернулся домой. Мы с женой вскрываем упаковку и в предвкушении наслаждения от шикарной цветной, качественной картинки включаем телек. И, замираем в шоке: - на экране та же узенькая полоска развёртки! Я включаю свой мозг и понимаю, что по любому, телевизор ремонтировали, и следы ремонта должны остаться как раз на плате управления развёрткой. Что-то могло отвалиться за время дороги и при его погрузке – разгрузке. Смело срываю пломбы и вскрываю заднюю стенку телека. На соответствующей плате нахожу свежее место пайки конденсатора, одна из ножек которого отвалилась. Припаяв её на место и включив телевизор, я вижу, что развёртка во весь экран и качество картинки замечательное! Ура! Эпопея с инновационной техникой счастливо закончилась!

И так, на службу в Знаменск прибыло много молодых офицеров, которые проводили свободное время вместе, общались, развлекались и конечно служили родине. Общаясь между собой, мы обменивались опытом и советами как поступить в той или иной ситуации. Вот пришёл я в военную поликлинику пломбировать зубы, а там такой же, как и я, молодой лейтенант медицинской службы. Посмотрел на мою «акулью» челюсть и говорит: - давай литёха, я тебе свинцово-цинковые пломбы поставлю. Они, правда, запрещены, но зато десять лет гарантирую! Я согласился и не пожалел, так как простояли они тридцать с лишним лет, когда уже соседние зубы были удалены! Но были среди нас и такие, которых мы сторонились и с которыми, не откровенничали. Это были сынки высоких столичных чинов.

Они прибывали на полигон, чтобы в их послужном деле была отметка, что после окончания высшего военного учебного заведения они прошли тяжкую службу в войсках! Но приезжали они на срок не более одного – двух лет и не заметно убывали в столицу, где в штабных просторах их карьера семимильными шагами, беспрепятственно шла в гору. И пока мы, простые смертные, через тернии, дослуживались до капитана, то они обмывали две, а то и три большие звезды! Да и то сказать, служба на полигоне считалась привилегированным местом по сравнению с войсками, которые приезжали к нам на стрельбы.

Так вот, эти лейтенанты, как сыры в масле катались. Их ставили на должности, которые не предполагали наличие рядового состава в подчинении. Командование относилось к ним, как будто их и не было вовсе.

В наряды их назначали с неохотой, - а вдруг что там случится, потом с этим кадром горя не оберёшься!

Хочу ещё высветить известную всем тему проверок боеспособности воинских подразделений. В этой связи могу сказать, что к нам в Знаменск, проверочные комиссии из Москвы приезжали с особым рвением. Посудите сами: служба наша, не такая напряжённая, как в боевых частях; нарушений и жалоб в разы меньше, а природа Волго-Ахтубинской поймы располагает к замечательному времяпровождению.

Вот вызывает меня к себе начальник штаба части и ставит задачу, чтобы на следующий день в его кабинете стояло десять коробок из-под вина с отборными раками, таких как эти, и указывает на штабель коробок с вином «Мурфатлар».

- У нас комиссия из Москвы. Завтра вечером они улетают, все шестеро. И каждому мы презентуем по коробке!

- Но Вы сказали десять коробок? – задал я вопрос.

- А меня с командиром ты не считаешь? Ответил он и засмеялся.

- Завтра утром берёшь мой уазик и пару своих прапорщиков, они знают что делать.

Надо отметить, что начальник штаба был у нас большой «оригинал»! Со всеми офицерами и прапорщиками он был запанибрата. На его лице постоянно присутствовала улыбка, но когда он отдавал приказание, ни у кого не возникало желание ослушаться или сделать по-своему. На службу он ездил не на отдельной машине, а вместе со всеми на мотовозе и в вагоне, за игрой в домино громче всех звучал его удивлённо-радостный возглас – «рыба»! Спроси любого, и каждый Вам скажет, что у нашего начальника штаба большое будущее от командира части до руководителя полигона.

Думаю, что в настоящее время он уже в отставке и почивает на лаврах в генеральском звании.

Я спросил разрешения идти, отдал честь, развернулся и вышел. Такую задачу мне ещё не приходилось выполнять, и я отправился к своим прапорам.

Нет, мои прапорщики не служили на складах или с личным составом, они занимались комплектованием технической документации на военную технику. Часть из них были родом из этих мест и даже проживали в соседних сёлах. Не секрет, что в сёлах, располагавшихся вдоль Волги и Ахтубы, занимались рыбным промыслом и не всегда законным. Поэтому, начальник штаба, зная ситуацию и будучи сам уроженцем этих мест, поставил мне такую задачу. Я увлекался рыбалкой и сам, правда исключительно на удочку и спиннинг, но раков не ловил, за исключением в детские годы, у берега под корягами и камнями. Добыча составляла несколько штук и то если повезёт!

Но коробку! Отборных! Нет, десять коробок! Это было какой-то фантастикой. В голове у меня всё смешалось: - с одной стороны такое доверие начальника штаба, а с другой всё это напоминало шутку или как сейчас говорят – прикол! Может он и мне, как в той сказке про Федота - стрельца, которую написал Филатов, задачку подсунул. Царь даёт заведомо не выполнимые задания, чтобы погубить Федота! Таким образом, и меня хотят снять с занимаемой должности, хотя выполнение таких задач не входит в мои прямые обязанности. С другой стороны – приказ командира – закон для подчинённого! Я слышал, что в ериках поймы водились раки, и это было показателем чистоты экологии. Но такое количество?!

Я подошёл к своим подчинённым и, чувствуя смущённость и нелепость своей просьбы, обратился к ним.

- Перед нами командование части поставило задачу обеспечить завтра к вечеру проверочную комиссию отборными раками! Начальник штаба даёт свой Уазик с водителем, а дальше он сказал, что Вы знаете, что делать. И я вопросительно посмотрел на своих подчинённых.

- Если будут лишние или, что там ещё попадётся, возьмёте себе, – неуверенно добавил я от себя!

- А сколько нужно начерпать? – спросил самый старший по возрасту из них.

Я не знал, как выговорить количество коробок, слова застряли у меня в горле.

- Вроде начальник штаба сказал – десять коробок, неуверенно промямлил я.

- Ну, это часа на два – три, как пойдёт - ответил, не моргнув глазом Семён!

Я приободрился, и добавил, что раки должны быть матёрыми, холёными!

- Это и так, без дураков понятно! – подчеркнул он с понимающим видом бывалого знатока.

– Мелких выкидываем, а крупняк, в спичечный коробок складываем, - добавил он, хитро прищуриваясь.

Прапорщики уже приличное количество лет служили в части, а я отслужил лишь два года и только недавно получил старшего лейтенанта.

Но меня опять охватили сомнения, что если они заранее договорились с начальником штаба, и хотят меня развести. Хорошо, что это уже будет на их совести, я задачу поставил, а там посмотрим, что получится?

Договорились, что машина придёт к семи утра в городок. Заберёт меня и двух прапорщиков, а за третьим заедем в село по пути в пойму. Картон из-под коробок был сложен стопкой в машине. Ещё взяли целлофановые мешки, чтобы коробки не промокли.

- Раков будем водорослями и лопухами перекладывать, - заметил один из прапоров.

- Так они лучше сохранятся, а то задохнутся до Москвы, хотя самолётом не так долго, это не поездом телепаться!

Когда собрался полный комплект, мы выехали за КПП городка, проехали по насыпному грейдеру к понтонной переправе через Ахтубу и углубились в пойму. Кто не знает или немного подзабыл, что такое Волго - Ахтубинская пойма, я кратко расскажу.

И так: - что такое Волго - Ахтубинская пойма? Это загадочное и древнее слово сродни дебрям Амазонки, непроходимым тропическим джунглям или грандиозным видам Большого каньона. И в этом действительно, есть доля правды. Ширина затопляемой во время весеннего половодья поймы составляет порядка тридцати шести километров, а длина (начиная от города – Героя Волгограда до Астрахани) – Четыреста!

Пойма – это царство воды и камыша, песка и кустарника, разнообразных трав и цветов; дубовых и тополиных рощ, лугов, зверей, птиц и рыб. И это всё настолько круто замешано, переплетено и посыпано полчищами толкущейся и снующей мошкары, тучами звенящих комаров и стрекочущей саранчи, которые являются естественным звеном питания для высших обитателей этих мест.

Иначе говоря, многочисленные тропинки и дороги, вьющиеся через ерики, протоки, ныряющие в тенистые и прохладные заросли, способны запутать и сбить с дороги самого опытного путешественника, если только он не является уроженцем этих мест.

А команда моих прапорщиков, как раз то, что надо! Их среди ночи разбуди и скажи, что клюёт, так они точно в нужную сторону побегут, а не в противоположную!

Проехав некоторое расстояние по набитой рыбаками и охотниками дороге, мы свернули в сторону и выехали на берег к цепи не больших ериков.

Прапорщики начали выгружать мешки с бреднями и переодеваться в защитные хим-комбинезоны (комбинезон химической защиты), которые идеально подходили для этой миссии.

Глубина воды была не большая, максимум по грудь, а обойдя с бреднем вдоль берега весь ерик в течение часа, мы приступали к следующему.

Ну что сказать? Мои опасения в результативности нашего «безнадёжного дела», мягко говоря – не оправдались. Рака было столько, что за два захода мы наполняли коробку доверху, и при этом выбирая самых крупных. Кроме этого попадалось много рыбы, которую мы складывали отдельно в мешки.

Так или иначе, но к четырём часам дня задача была выполнена и перевыполнена.

Десять коробок с отборным раком были аккуратно составлены в багажном отделении, но мешки с рыбой пришлось расположить на экспедиционнике.

Вернувшись в городок, я развёз прапорщиков по домам, снабдив каждого мешком с рыбой и раками. Себе домой я так же прихватил часть улова. Водитель Уазика был проинструктирован, чтобы коробки с раками и два увесистых пакета с отборной рыбой он занёс в кабинет начальника штаба, а еще самый большой мешок, до краёв набитый Ахтубинскими дарами, были доставлены в солдатскую столовую. Таким образом, распоряжение командования было успешно исполнено, и я думаю, что члены Московской инспекции остались весьма довольны!

 

Часть 8

 

„Берегите офицера! Ибо от века и доныне он стоит верно и бессменно на страже русской государственности. Сменить его может только смерть.“ /Антон Иванович Деникин/

 

Как я уже писал выше, прослужив два года и получив старшего лейтенанта, меня перевели на капитанскую должность, связанную с технической документацией. Незаметно пролетели ещё четыре года и уже в капитанском звании, я стал задумываться: - а что же дальше? Должность у меня капитанская, майора не получишь, да и вообще со среднем училищем это потолок. Так на пенсию и выйдешь старым, замшелым майором, но и до него ещё дослужиться надо. Посоветовался со своим земляком, старшим по возрасту, который хорошо знал обстановку на полигоне. Он сказал, что есть проблема в том, что я завис на документации и ставить меня на майорскую должность на технике никто не станет. Там свои капитаны в очереди стоят.

Есть проходной вариант идти в другую часть на дальние площадки, куда не очень-то много охотников. И пообещал прозондировать почву. В общем, через некоторое время, меня вызвал начальник штаба и предложил вариант перевода в другую часть на нашем же полигоне. Сначала я там буду исполнять такие же обязанности с технической документацией на капитанской должности, а потом меня обещают поставить на майорскую должность.

Я понимал, что меня разводят, так как это предполагало перехаживать ещё лишний год, но иначе вообще десять лет будешь должность дожидаться. И я согласился.

Как мне и обещали, через год меня перевели в отдел, который занимался боевыми пусками на комплексе С-125.

Немного информации о комплексе: - ЗРК С-125 «Нева», экспортное название «Печора», советский зенитный - ракетный комплекс малого радиуса действия. Был принят на вооружение в 1961 году. На экспорт продано более 400 комплексов. Головной разработчик – НПО «Алмаз». ЗРК предназначался для перехвата целей летящих со скоростью до 1500 км/ч, на высотах от 100м до 5000м и дальности 12 км. ЗРК «Печора» разрабатывался для борьбы с пилотируемыми и беспилотными целями в диапазоне высот 20-18000 м., на дальностях 3,5 – 25 км.

Дело в том, что все ракеты, который находятся как на боевом дежурстве в войсках, так и на складах, на гарантийном хранении, должны проходить в установленные сроки проверку технической исправности. Из каждой партии изделий, выбирается случайным образом определённое количество, и проводятся пуски с контролем всех технических параметров. Вот такой работой мне пришлось заниматься на новой должности. Там я, как говорится, реально понюхал запах ракетного пороха и прочувствовал дрожь земли с громом и молнией на стартовой площадке. И таких пусков в иные дни было изрядное количество, что вернувшись, домой после службы, я с трудом мог расслышать речь своих близких.

Но как говорится в пословице: - «кто везёт, на том и едут». Неожиданно, мне приказывают принять роту охраны под своё командование, пока там отсутствует командир роты. Я переключаюсь на работу с личным составом.

Кто служил в советское время на подобных должностях, тот знает цену этого хлеба. Солдаты призывались из разных республик нашей необъятной Родины. В подразделениях они кучковались по принципам землячества, так было проще противостоять не уставным взаимоотношениям. И только командиры, которые, не считаясь со своим личным временем и не упуская малейших нюансов воинской службы и быта, успешно руководили такими многонациональными подразделениями. Да, были замполиты, которые должны были вникать в нужды подчинённых и быть правой рукой командира, но на практике, это была отдельная каста неприкасаемых, которые, в случае чего, перекладывали всю ответственность на ротного.

Недаром в войсках, ходит присказка: - «солнце жарит и палит – в отпуск едет замполит; наступил январь холодный – в отпуск едет Ванька взводный!»

Я уже писал, что по складу своего характера – я гуманитарий. Это значит, что область человеческих взаимоотношений мне глубоко не безразлична и, окунувшись с головой во все вопросы службы в роте, мне пришлось попотеть и кое что, перекроить под себя. Рота охраны была на хорошем счету в части, этому способствовало регламентированное и размеренное несение охранно – постовой и караульной службы.

Свободного времени у личного состава практически не оставалось, но одновременно это вносило и нервное напряжение. Моё толерантное отношение ко всем без исключения национальностям и справедливый подход, исключающий ущемление интересов какой-то одной стороны, позволил без эксцессов пройти этот период моей службы.

В это время я стал подумывать о приобретении личного автомобиля, чтобы без проблем выезжать с семьёй на природу и в близлежащие – Волжский и город – Герой Волгоград. Но в восьмидесятые годы, вопрос покупки жигулей или москвича упирался в очередь, которая растягивалась на несколько лет.

В нашей части также существовала такая очередь, и я, думая, что став в очередь, буду копить денежки, и года через три всё чудесным образом совпадёт, – желание и возможности!

Только я записался в очередь и на нашу часть приходит несколько новеньких ВАЗ – 063. Перед этим событием в части происходит происшествие, связанное с не своевременным обедом у солдат дивизиона обеспечения. Суть в том, что солдаты выполняли погрузочно-разгрузочные работы на железнодорожном терминале. Не успевая закончить работы до обеда, командир роты решил сначала всё доделать, а после чего увести солдат, и уже больше не возвращаться. В результате, подразделение прибыло на обед с задержкой в три часа, и питание к этому времени уже остыло.

Начальник столовой доложил командиру части, а тот пришёл в «ярость», так как был нарушен главный принцип солдатской службы: - «война – войной, а обед по распорядку». На очередном собрании, командир поднимает проштрафившегося ротного, распекает его, и чтобы другим было неповадно, лишает его получения новенького ВАЗа, а его очередь передаёт мне. Так, нежданно – негаданно, я становлюсь обладателем советского раритета!

Срочно связываемся с родителями, скребём по сусекам, влезаем в кредит и приобретаем это чудо техники за четыре тысячи целковых!

Личный автомобиль, это конечно очень хорошо и удобно, но когда он получен через очередь в войсковой части, то он вроде и не совсем твой. При случае тебе всегда могут намекнуть, что ты мог его получить через год, или два, или никогда! А я, как уже написал выше, получил, считай вне очереди, с лёгкой руки командира части! К чему я это всё рассказываю? Просто теперь, от имени командира меня просили приказным тоном съездить в Волгоград и встретить кого нужно; или отвезти кого нужно; или что-то ещё в подобном роде. Отказать, значит проявить не уважение и начисто забыть о руке – «тебя окормляющей». Ну, это так, к слову, а подробнее я хотел рассказать о просьбе от общественности в Новый год помочь Деду морозу со Снегурочкой развести подарки для детей по квартирам сослуживцев.

Дедом морозом был назначен молодой подполковник из нашего отдела, а Снегурочкой вызвалась молодая девушка, работающая воспитателем в детском саду. У молодого подполковника, конечно, была и своя машина, но в громоздком облачении да ещё, не дай бог, случайно пропитавшись алкогольными парами, водителем он быть не мог! В этот год зима выдалась ранняя и чрезвычайно снежная. Перед Новым годом сугробы во дворах уже достигали метровой высоты и более. Центральные дороги в городке расчищали снегоуборочные машины, но во дворы они не заезжали, чтобы случайно не зацепить личные автомобили, да и развернуться там было негде.

В автомагазин завезли цепи на колёса легковых машин, которые были подспорьем в сложной дорожной обстановке. Жигули были заднеприводными, поэтому я предусмотрительно купил пару цепей на задние колёса. Если честно, то без этих цепей я бы не смог проехать и десяти метров. Забегая немного вперёд, хочу сказать, что я вообще не припомню более снежной зимы, чем эта, и тем более в Астраханской области. В феврале, количество снега в степи превысило все мыслимые и не мыслимые пределы. Сугробы переметали колючее ограждение вокруг частей и стартовых площадок, и солдаты ходили напрямую, сокращая себе путь.

Дороги замело так, как где-то в далёкой Сибири, что обычная колёсная техника не могла доставить людей к местам работы и службы. Трое суток тяжёлые шестиосные тягачи пробивали колеи и расчищали дороги.

Трое суток на службу офицеры ходили на лыжах, да и только в случае крайней необходимости.

Но моя миссия с Дедом морозом проходила в ночь на 31 декабря. Начали мы часов в девятнадцать, чтобы к одиннадцати всё закончить и успеть домой за праздничный стол. Моя задача состояла в том, чтобы подъехать к нужному дому и подъезду в соответствие со списком, дождаться возвращения «морозной парочки», и отвезти их к следующему. Всё шло замечательно, но с каждым новым подъездом время ожидания увеличивалось, а молодой Дед мороз стремительно старел! К двадцати двум часам дедушка уже лыка не вязал, а в багажнике еще оставались подарки для пяти квартир. Делать нечего, пришлось оставлять «дедулю» на заднем сиденье, а мне сопровождать Снегурочку в очередную квартиру. В саму квартиру я не заходил, а поджидал на лестничной клетке. Снегурочка объясняла детям, что северные олени уже устали и дедушка мороз их покормит, а потом подойдёт.

Родители же с пониманием и улыбками отнеслись к отсутствию главного персонажа и не выражали возмущения, по этому поводу. Когда мы со Снегурочкой разнесли последние подарки, то решили доставить «дедушку» домой. Изрядно помучались, чтобы растормошить, а потом, подхватив под руки, повели в его квартиру, благо, что она была на третьем этаже. Жена в первый момент не желала признавать в этом новогоднем камуфляже своего молодого мужа, и как-то очень подозрительно посматривала на молоденькую Снегурочку, но я «дал зуб», что контролировал ситуацию до конца, поэтому и доставил Мороза в резиденцию в жизнеспособном состоянии!

Хочу вам рассказать ещё один курьёзный случай из личного жизненного опыта. Я стараюсь не затрагивать семейные темы, но в данном случае считаю, что для кого-то это может быть полезным и поучительным, чтобы не повторить моей ошибки. А дело было следующим образом.

Как-то в канун женского дня восьмое марта, я обсуждал с мужской частью своего отдела, как и чем, будем поздравлять наших женщин.

Дело в том, что мужчин в моём подчинении было трое, а женщин – более двадцати человек. В какую это сумму обойдётся, чтобы ни кого не обидеть, и чтобы было и дёшево и сердито! Стали вспоминать в связи с этим смешные байки и случаи. Кто, что будет дарить своим жёнам и дочерям? Мы решили, что каждой подпишем красочную открытку, купим по три тюльпанчика и мягкую игрушку. Тут поступило оригинальное предложение от одного из прапорщиков, что ещё каждой нужно подарить по упаковке с резиновыми перчатками для мытья посуды и крем для рук «Нежный» и тем самым подчеркнуть нашу заботу об их здоровье.

Прапорщики – особая категория военнослужащих, которая зависла где-то между сержантским и офицерским составом. Некоторые из них работали непосредственно с личным составом, исполняя обязанности старшины или даже командира взвода, но в основной массе тони были связаны с вопросами хозяйственного обеспечения на складах, столовых и медпунктах. В армии, ходили байки про ушлых прапорщиков - несунов. Например: - говорят, что для прапорщиков в МО разработали новую форму одежды с одним погоном!

Почему с одним? Чтобы было удобнее на другом плече мешок со склада домой носить! Ну, как говориться – в каждой шутке, есть доля шутки!

Я был знаком с одним прапорщиком уже в запасе, который рассказал мне историю из своей жизни. Он служил в части, где занимал должность, связанную с обеспечением боеприпасами и вооружением. Понятно, что там особенно поживиться было нечем. А жил он в то время радом с частью, в доме у своей тёщи с тестем. Так вот он уговорил тёщу помочь солдатикам в части с кое-каким ремонтом одежды и другим вопросам, связанным со швейной машинкой. Он сказал, что это личная просьба командира части, и он в долгу не останется. Тёща согласилась помочь «Красной армии», а прапорщик то тушёнки принесёт, то большую коробку конфет, то духи «Москва», и всё это с благодарностью от командования. На самом деле он поставил тёщу на должность портнихи в отделе тылового обеспечения и ежемесячно получал за неё зарплату. Так продолжалось год, и прапорщик уже на эти деньги обзавёлся мотоциклом с коляской, но афера неожиданно раскрылась. Прапорщика направили на неделю в командировку, а зам по тылу попросил тёщу - подрубить в срочном порядке новые шторы для казармы. Ожидалась проверка, и работу надо было выполнить быстро.

Тёща на этот раз заупрямилась, а зам по тылу упрекнул её, что, мол, работой её и так не перегружают, а денежки она получает регулярно. Тёща впервые услышала про деньги и была шокирована! А прапорщику пришлось вернуть мотоцикл тестю!

Отступлю от повествования несколько вперёд, или как модно говорить, - «назад, в будущее». Уже после увольнения в запас, я работал в одном охранном предприятии начальником охраны объектов. Мне запомнилось, как нас оригинально поздравили с двадцать третьем февраля женщины предприятия. Для поздравления, они в отдельной комнате развесили плакаты с прикольными рисунками и изречениями по типу этих: - «чтобы такое на 23 февраля «аукнуть», чтобы оно на 8 марта шикарно «откликнулось»! Или другое: - «парни правят с 23 февраля по 8 марта, а девушки с 8 марта по 23 февраля – ясно кто главный!», или «настоящих мужиков с 23 февраля, а всех остальных с хорошей погодой». В центре комнаты стоял стол, где размещались подарки для нас, обезличенные, но по количеству присутствующих голов. Женщины пригласили всех нас пройти в эту, доселе секретную комнату, произнесли поздравительную речь и разрешили разобрать подарки.

Что же это были за подарки? На овальных подносах из плотного картона примерно сорок на тридцать сантиметров, стояли полукругом пять банок хорошего пива, а в центре большая банка номиналом в литр. Перед банками веером была разложена вяленая рыба – чехонь. И это каждому персонажу отдельно. Нам ничего не оставалось, как на восьмое марта разыграть целую сценку, где каждому досталось продекламировать по одной – две фразы, а дарили мы конечно цветы, шампанское и наборы косметики, на что наш шеф не поскупился!

Это всё была присказка, а продолжу я про случай связанный непосредственно со мной. Так вот, на том мини совещании по поводу восьмого марта мы еще начали вспоминать про прикольные розыгрыши друзей и знакомых. Вот тогда мне и пришла в голову эта, вроде бы безобидная мысль разыграть свою супругу, чем приподнять её праздничное настроение. Сразу хочу предупредить, что никаких «задних» мыслей, или упаси господи ненароком обидеть, у меня не было. Но вышло, как вышло.

Я понимаю, что женщины ценят внимание к своей персоне посторонних мужчин, и если не только муж, но, как говориться и прохожие оборачиваются, значит всё хорошо! Вот у меня и возникла мысль искусственно подогреть такой интерес к своей супруге. Каким образом?

Я поступил очень просто. В свой почтовый ящик опустил открытку со словами поздравления от неизвестного. Супруга показала мне эту открытку, сказав, что она не знает этого человека и спросила, знаю ли я его. Я ответил, что не знаю. Что происходило в её организме потом мне не известно. Через неделю, я опускаю в почтовый ящик письмо, в котором неизвестный назначает ей свидание в соседнем торговом центре, в воскресенье. Супруга показывает мне письмо и спрашивает, как я считаю, стоит ли ей пойти на эту встречу. Между нами полнейшее доверие, и я предлагаю решить ей самой – нужно ли ей это. Но я вижу, что главная цель – поднять настроение и заинтриговать, мной достигнута. Вопрос в том, стоит ли играть дальше или сразу признаться, что я её разыграл. Я выбрал первый вариант, и в этом была моя роковая ошибка. Супруга убеждает меня что, во-первых ей просто интересно узнать – кто этот неизвестный вздыхатель - сердцеед, а во-вторых она должна твёрдо заявить ему, что она замужняя женщина и что он должен самым неукоснительным образом прекратить свои наглые поползновения.

Я соглашаюсь с её доводами, а это значит, что вторая часть моего розыгрыша вступает в действие. Мой дальнейший план не так прост, как может показаться на первый взгляд. Да, я сам приду на свидание с собственной супругой, но у нас маленький ребёнок и как быть с ним?

Далее события развиваются следующим образом: - за полчаса до времени «Ч» моя супруга начинает собираться на встречу, а я, естественно должен остаться с ребёнком. Она выбирает элегантную одежду и даже даёт мне задание почистить её чёрную шляпу влажной щёткой. Я, не моргнув глазом, помогаю ей и подтверждаю, что она выглядит просто потрясающе и неизвестный, вне всяких сомнений внемлет здравому смыслу и прекратит свои грязные преследования. За десять минут до времени встречи, супруга выходит из квартиры, сказав мне, что максимум через полчаса она вернётся.

Торговый центр находился рядом с нашим домом, и такие временные рамки были более чем реальны. Но конкретно у меня в распоряжении всего десять минут. Я выскакиваю в соседний подъезд, в квартиру сослуживца, который мной был заранее предупреждён о розыгрыше и согласился полчаса посидеть с ребёнком. Дальше я надеваю припасённый женский парик, занятый на время у друга плащ и широкое малиновое кашне. На носу, естественно, черные очки. Сами понимаете, что вид у меня этакого приблатнённого а-ля - Элвиса Пресли! И вот финал!

Я небрежной походкой подхожу к торговому центру, вижу свою супругу, подхожу к ней испрашиваю, - не меня ли она поджидает.

Супруга в шоке от внешнего вида сердцееда, и пытается что-то сказать резкое, но внезапно её осеняет догадка. Скорее всего, она узнала мой голос или мою ладонь, которую, увы, ничем не прикроешь.

Я расчехлился, посмотрел на супругу – её лицо было в красных пятнах от негодования. Я попытался её успокоить, но тщетно, она сразу же обвинила меня в не доверии к ней, и что она этого мне никогда не простит. Спросила, почему я бросил ребёнка одного?

Позднее, когда я обдумывал всю эту ситуацию, то понял, что женщины просто не понимают шуток, которые касаются конкретно их. Это воспринимается как неизгладимая обида или смертельное оскорбление и никак не меньше. Поэтому я и решился рассказать эту историю, чтобы кто-то ещё не поплатился за такие, необдуманные действия.

Теперь я хочу перейти к теме творчества, о приверженности которому я писал в первых частях своих мемуаров. Вот я служу на офицерских должностях, а что же с моим увлечением живописью, которой я думал продолжать заниматься и на службе. В реальной жизни не всё так радужно и просто как мы себе фантазируем и о чём мечтаем.

Нет, под прессом служебных и житейских проблем я не забросил своё увлечение. В свободные минуты я рисовал и копировал, постоянно подписываясь на журнал «художник». Если мне становилось известно о проходящих выставках живописи в нашем городке, то я старался обязательно посетить их. Бывая в городе-Герое Волгограде, я неоднократно посещал художественный музей. Мои работы приняли участие в выставке Волгоградских художников – любителей и были оценены соответствующей грамотой. Непосредственно в своей части я устроил выставку в клубе, тетрадь с отзывами я храню у себя до сих пор.

Однажды, направляясь в сторону города Волжского, я заметил на обочине степного орла, который был ранен. Я подобрал его, посадил в багажник машины и привёз домой. У орла оказалось повреждено крыло. Я смазал место повреждения йодом и перевязал, наложив шину. Орёл около месяца жил на балконе квартиры, но осень заканчивалась, и нужно было решать, что с ним делать дальше. Я перевёз его на нашу площадку в степи и поселил на чердаке степного домика. В столовой войсковой части я договорился и мне отдавали обрезки мяса, которыми я кормил орла. Когда подморозило и выпал снег, я понял, что орёл не выживет на чердаке, и я его переселил в нашу котельную, где солдат – кочегар топил углём котёл водяного отопления. Я договорился, что солдатик будет присматривать за ним и кормить в моё отсутствие. Конечно, я делал наброски и зарисовки этой гордой, величественной птицы. Орёл узнавал меня, но слишком откровенно к себе не подпускал. В феврале подошло время моего запланированного отпуска (я человек был новый, а в летнее время ходили те, кто уже набил мозоли более моих), и я, поручив кочегару всю ответственность за Орлика, убыл на малую родину.

 

 

Часть 9

 

Быть не может Отчизны иной!

Мы сыновней в неё не утратили веры;

Порадеть, постоять за нее –

Это долг наш святой, господа офицеры!

/Сергей Даштамиров/

 

По возвращении из отпуска, я первым делом направился в котельную навестить своего Орлика. Но там его не оказалось. В котельной работал уже другой солдат, который про птицу ничего не знал. Я стал расспрашивать сослуживцев, но и они ничего толком мне сказать не могли, как говорится, – наводили тень на плетень. Говорили что, скорее всего, в котельную забежали бродячие собаки и загрызли орла. Мне было очень жаль эту птицу, которая прожила у меня уже полгода, и я надеялся, что она поправится или я передам её в зоопарк. Чуть позднее, один из моих друзей – сослуживцев рассказал по большому секрету, что пока я был в отпуске, из отпуска вернулся наш начальник от дела, полковник «N». «N» был страстным охотником, и когда узнал, что в котельной живёт орёл, «прикарманил» его! Иными словами, сделал из него чучело. Поэтому все и молчат как партизаны. Я не стал выяснять отношения с начальником, так как никаких доказательств и тем более живых свидетелей у меня не было.

Я уже писал в рассказе «кошка без имени» о своём резко негативном отношении к охотникам. Какими бы красивыми фразами они не прикрывались о своей беззаветной любви к природе, когда в основе этого увлечения лежит банальное убийство животных и птиц! И это не вызвано острым недостатком продуктов питания в нашей стране. Да, один мой друг тоже увлекается охотой на водоплавающую дичь, и весной на вальдшнепа. Я сопровождал как-то его по весне и очень удивился, когда увидел этого лесного кулика размером с голубя. Нет, я не могу принять этого.

На полигоне, охотники нашей части устроили выезд на сайгака. Я уже наблюдал их «триумфальное» возвращение на Газ-66 и нескольких уазиках.

В кузове газона навалом лежали туши сайгаков. Что это было?

Удовлетворение каких: - моральных, эстетических, духовных и материально-кулинарных, или иных, насущно-важных запросов?

Не думаю, чтобы этот выезд был законодательно легализован. Хочу привести некоторые сведения об этом уникальном животном.

 

 

Сайгак (Saiga tatarica) - явление уникальное в живой природе, один из самых древних представителей так называемой "мамонтовой фауны", сумевший пройти все испытания, выпавшие ему на протяжении веков и тысячелетий. Выжить и стать одним из самых массовых видов копытных, обитающих на открытых пространствах аридных территорий Евразии. В этом смысле сайгак представляет собой "живое ископаемое".

Единственный обитающий в Европе вид антилоп, сайгак - важный объект международного внимания, его будущее зависит от эффективного взаимодействия всех заинтересованных ведомств и организаций как внутри страны, так и за ее пределами. Сохранение сайгака в России не может быть устойчивым без учета трансграничных миграций и популяционных связей с сайгаками, обитающими на территории Республики Казахстан.

Стратегия сохранения сайгака в Российской Федерации разработана в рамках реализации федерального проекта "Сохранение биологического разнообразия и развитие экологического туризма" национального проекта "Экология", ориентирована на выработку долговременной системы основополагающих принципов и способов сохранения сайгака, как одного из приоритетных видов фауны страны.

В настоящее время охота на сайгака запрещена во всех государствах ареала (Казахстан, Киргизия, Монголия, Туркменистан, Узбекистан). В России с 2021года.

 

Ну что же, свою боль я Вам высказал и несколько успокоился. Продолжу рассказ по творческой тематике.

Среди офицеров на полигоне, я встречал много не просто одарённых, а действительно талантливых людей в самых разнообразных аспектах творчества. Были поэты, писатели, музыканты и певцы. Это особенно ярко проявлялось при проведении праздничных мероприятий, как в отдельных частях, так и в масштабе всего полигона. Я уже не говорю о скрытых камерных талантах, например, таких как художественное вышивание, крестиком или скажем составление сложных ликёрных букетов из подручных реактивов во времена «сухого закона».

В период своей полигонной службы я лишь занимался художественным творчеством. У меня было написано несколько стихотворений, но я сам считал их ученически-слабыми, да и особой тяги к рифмоплётству в то время у меня не наблюдалось. Про прозу я вообще не говорю, так как в школе по русскому языку у меня стояла четвёрка с натяжкой. Я категорически не любил заучивать наизусть какие-то правила или формулы, что привело к соответствующим низким оценкам по физике и алгебре. Зато биология, география, литература и как не странно, геометрия мне давались легко.

Почему геометрия? Потому что мне нравилось строить и чертить окружности и треугольники и самому рассчитывать углы, а то и выводить геометрические формулы, такие как – квадрат гипотенузы, равен сумме квадратов катетов прямоугольного треугольника. Геометрия гораздо ближе по своей сути к творчеству, чем алгебра. А алгебра? Ну, я же - не моя землячка, гений математики - Софья Ковалевская? Да, и даже искусственная смена пола (как сейчас пропагандируется на западе) не поможет изменить характер или наполнить мозги новым содержанием! С чем родился, с тем и пригодился!

Извините, опять меня утянуло в сторону от намеченного маршрута повествования. Так я о творчестве. Однажды в городской дом офицеров привезли выставку академика батальной живописи, Франца Алексеевича Рубо. Были привезены и выставлены такие замечательные его работы как: «казаки у горной речки», «черкесский набег», «казаки на привале», «похищение», «горцы», «Кавказ» и другие. На этой выставке мне встретился офицер, который очень внимательно разглядывал картины, обращая внимания на технику исполнения. Я подошёл к нему, мы познакомились и разговорились. Это был старший лейтенант Андрей Овчуков – Суворов. Он служил в вертолётной эскадрильи обеспечения нашего полигона. Оказалось, что Андрей, как и я, давно увлекается живописью и учится в ЗНУИ (заочный народный университет искусств).

Принцип обучения очень простой: - тебе присылают задания, ты их выполняешь и отправляешь руководителю. После проверки, с подробными замечаниями и рекомендациями тебе их возвращают. Обучение платное, но приемлемое. Я про ЗНУИ слышал и раньше, но не счёл для себя возможным, таким образом поднять свой любительский уровень. Кроме увлечения живописью, Андрей сочинял стихи, и неплохо пел под гитару. В общем, мы подружились и приходили, друг к другу в гости пока были холостяками.

В отличие от меня, художественное призвание пересилило в судьбе Андрея, и он сумел уволиться из ВС и уехал к себе в Москву. Далее, через несколько лет, судьба нас опять свела вместе, но об этом я расскажу в следующей части этого мемуарного повествования.

И так, продолжим. Долго ли, коротко ли, но в восемьдесят девятом году,

то есть на одиннадцатом году офицерской службы я получил звание майор.

Но как в жизни бывает, всё неожиданно интересно складывается? Вот говорят, что каждому человеку судьба предоставляет шансы или варианты, от принятия или неприятия которых и будет зависеть дальнейшая жизнь.

Я уже писал, как после десятого класса принял решение поступать в военное училище, а мой друг и одноклассник передумал. И теперь наша с ним жизнь покатилась совершенно по разным рельсам и в разном направлении. Он всю жизнь отработал шофёром в родном городе, заработал проблемы со здоровьем и далее по списку. Ну а я? Я вот пишу, что со мой приключилось далее. А далее, я поехал в очередной отпуск к себе в Невель, но каждый раз дорога пролегала через столицу нашей Родины, город Москву.

Там, по обыкновению я останавливался на несколько дней в гостинице «Славянка», что рядом со спорткомплексом «Олимпийский». Эти дни я использовал для посещения Третьяковской галереи, выставочных залов, походов в театры и кинотеатры. И надо отметить, что в то время я столько узнал и посетил интересных мест культуры что, уже непосредственно проживая в Москве, я лишь немного добавил к ранее увиденному.

Так вот, в тысяча девятьсот восемьдесят девятом году я встречаю в Москве своего сокурсника по Опочецкому училищу, Витю Чёрного. Он рассказал, что учится в военной академии РВСН имени Дзержинского на третьем курсе. Вспомнили курсантскую юность, и он предлагает мне также поступить на следующий год в академию, пока ещё не закрыли приём абитуриентов со средним военным образованием. Приём ограничивался возрастом – тридцать лет, а мне будет тридцать два. Однако, Витя меня заверил, что у него хорошие отношения с начальником кадров и этот вопрос будет решён положительно. От меня потребуется только захватить с собой природных даров Ахтубинской поймы.

В этом году произошло ещё одно знаменательное событие, у нас родилась вторая дочь. Пока супруга находилась в роддоме, я ломал голову – какое для дочери выбрать имя? Приезжаю я как-то утром на службу в отдел, а меня поздравляют с этим событием сослуживцы и вручают конверт с собранными от чистого сердца финансами. Но я-то понимаю, что такое отношение – платежом красно! И, в ближайший выходной, я приглашаю всех к себе домой отметить событие. Был у меня друг Евгений Саламаха. Я обратился к нему с просьбой помочь накрыть поляну, так как жена ещё не выписана.

Он конечно, соглашается и спрашивает меня о том, как мы назвали дочь? Я в замешательстве смотрю на него и вдруг выдаю: - да также как и тебя Евгенией! Вот так спонтанно, моя дочь получила это имя!

После отпуска я направился на аудиенцию в управление полигона, чтобы подать заявление на включение меня в списки кандидатов поступающих на учёбу в академию. Мне подтвердили, что вакансии открыты, и что по всем параметрам я прохожу (красный диплом об окончании ОВЗРКУ, положительная характеристика от командования части и к тому ж я давненько «партейный»), за исключением моего возраста. Я убеждаю кадровика, что у меня там всё схвачено и осечки, быть не должно.

На полигоне мне предстоит ещё этап предварительного отбора, в процессе которого кандидаты проходят жестокую медицинскую комиссию и сдают экзамены по тактике, общевоинским уставам, специальной и физической подготовкам.

Как бы там ни было, я преодолеваю и этот этап, и мне выдают программу подготовки к вступительным экзаменам непосредственно в академии.

Готовиться пришлось по математике, русскому языку и физической подготовке. Я нашёл репетитора и начал подтягивать алгебру, которая вечно становилась препоном на моём пути. В который раз, вспоминаю строки из лирической песни Олега Митяева «одноклассница». Там есть такие слова – «…и мы не знали, что жизнь промчится, и эта алгебра не пригодится!».

Да, не пригодится, кроме сдачи по ней экзаменов.

Таким образом, мне выпадает шанс разорвать этот «венец вечного майорства» без помощи гадалок и экстрасенсов!

 

Незаметно подходит время ехать в Москву, сдавать вступительные экзамены. Памятуя о том, что я должен привезти что-то вкусненькое, я обращаюсь к своим прапорщикам. У одного из них кум живёт в селе на берегу Ахтубы и промышляет рыбой. Но, несмотря на лихие девяностые, банки с чёрной икрой разносить по квартирам уже перестали. То ли поголовье осетра сократилось, то ли рыбнадзор стал эффективнее работать, неизвестно? Поэтому, я надеялся, что «кум» мне поможет. Поехали с прапорщиком к его куму в село. Там сказали, что он с друзьями на реке и когда вернётся неизвестно. Сотовых телефонов в то время ещё не было и связаться было не возможно. Оставалось ждать до вечера. Прождав определённое время, мы решили взять леща, который просаливался в рассоле в специальном бетонном садке. Его доставали сачком, отбирали покрупнее и развешивали для просушки. Короче меня затарили этим лещом под завязку – целую спортивную сумку, завернув каждого в бумагу.

Да, девяностые годы, они свалились на нас, как снег на голову! Сначала все заговорили шёпотом на кухне, а потом всюду: в очередях, на улице, на работе. Заговорили о том, что наступает конец нашему социализму и коммунизму, в котором мы прожили уже семьдесят лет. Что дальше? О чём там нам рассказывают с экранов Горбачёв и Ельцын? Говорят, что СССР больше существовать не будет! Что все мы теперь абсолютно свободны и независимы! Что нет ни какого железного занавеса! Каждый теперь может владеть заводами, фабриками, предприятиями и вообще заниматься каким угодно бизнесом и делом! Можно вообще без всяких запретов ехать в любую страну не только как турист, а поселиться там навсегда! Ну гражданка это ладно, а что нам, кадровым офицерам делать в этой ситуации? Наши армейские политработники сразу как-то попритихли, ушли в тень, партсобрания проводить перестали!

Ещё 8 декабря 1987 года был подписан Вашингтонский договор, по условиям которого стороны согласились уничтожить все РСМД как класс.

К июню 1991 года Договор был выполнен: СССР уничтожил 1846 ракетных комплексов (из них около половины — произведённые ракеты, не находившиеся на боевом дежурстве); США — 846 комплексов.

Часть этих ракет уничтожалось подрывом на нашем полигоне в Знаменске.

Перед подрывом приходила информация о направлении ветра и движении облака с продуктами сгорания топлива и частицами оболочки. Нас инструктировали, что при этом все были обязаны одевать противогазы.

Однако на практике, информация доводилась не до всех, да и к обязанности сидеть в противогазах мы относились скептически. Уже потом, когда я учился в академии и там мы рассматривали вопрос об уничтожении БРСМД, преподаватель спросил: - кто служил на полигоне и присутствовал при этом процессе? Я ответил. ОН задал несколько уточняющих вопросов и выразил своё недоумение тому, что наше командование так халатно относилось к обеспечению безопасности личного состава. Оказывается, что остаточные элементы, разносимые после уничтожения ракет, наносили серьёзный вред экологии. Отары овец, которые паслись в степи и в организм которых попадали эти элементы, погибали!

Сдав успешно вступительные экзамены, я вернулся в Знаменск за семьёй. В Москве, от академии мне выделили две комнаты в трёхкомнатной квартире жилищно-слушательского фонда академии. Я получил две комнаты, так как у меня было двое детей, а третью комнату занимал женатый, но бездетный слушатель. Кухня и санузел были общими, как и полагается в коммунальных квартирах. Но это было для нас шикарно - в Москве и практически бесплатное жильё. Всё хорошо и удачно складывалось, не считая этих самых – лихих девяностых. По приезду в Москву, я практически сразу продал свои жигули за двадцать тысяч, которые положили на сберегательные книжки, разделив поровну с женой. Я рассуждал, что за пять лет учёбы мне машина не понадобится, и разумно будет её продать, чем переживать, что она стоит – ржавеет, а то может быть, и угнана злоумышленниками. А так деньги будут копиться под проценты и по окончании академии мы приобретём авто по своему желанию.

И так, как говорят: - гладко было на бумаге, но нарвались на овраги!

Москва, столица, но враз, опустели полки магазинов и до такой степени, что кроме хлеба, вообще нечего было купить из съестного. А у нас двое детей! В академии, понимая бедственное положение слушателей, начали составлять списки и выдавать сухие пайки по количеству членов семей. Туда входили крупы, макароны, тушёнка, сгущёнка, рыбные консервы, сахар и уже не помню что ещё. В Москве, по местам прописки ввели карточки, как в годы ВОВ. Но как в период НЭПа быстро стала раскручиваться частная торговля, все помним эти времена с челночниками и само стильные продуктовые рынки. Народу начали предлагать возможность через ваучеры становиться владельцами и совладельцами фабрик и заводов. Появились пирамиды типа МММ, Хопер-Инвест, Русский Дом Селенга, Властелина и другие.

И, тут, как говориться:- «трендец» подкрался не заметно, хоть виден был издалека! ДЕНОМИНАЦИЯ!!! Все накопления во всенародном сбербанке превратились в пыль, а вместо тысяч стали миллионы но новыми!

И, конечно, вокруг замелькали и замерцали эти знаменитые малиновые пиджаки! А преступность! Всё и вся контролировали преступные группировки – буквально все сферы деятельности государства, где хоть мало-мальски присутствовал запах купюр. А милиция? А милиция тоже зарабатывала, как могла крышуя там, где договорилась или не пересекалась с криминалом. Кладбища по всей стране стали с ужасающей скоростью увеличивать свои размера, а количество жизнеспособного населения – падать!

Теперь приезжая из Москвы в Невель к родителям, мы везли – ничего, а из Невеля в Москву – мешок картошки и закатки с домашними соленьями и вареньями, сколько могли унести. Зарплату трудящимся или вообще не давали, или выдавали с задержками в несколько месяцев и частями.

На некоторых производствах зарплату выдавали продукцией, вот народ и выходил торговать бензопилами, швейными машинками и тонометрами для измерения давления. Хуже всего положение дел было в глубинке, в малых городках и посёлках. Там предприятия практически полностью прекратили своё существование. Бывшие директора активно распродавали оборудование и технику, а народ выносил, что оставалось, включая и разбор самих строений на кирпичи! Население пустилось во все тяжкие, глуша своё бедственное положение самопальным алкоголем. Конечно, самые стойкие искали выход из сложившегося положения. Кто-то отправлялся за границу, переквалифицировавшись в челночника, кто-то занимался натуральным хозяйством, а кто-то вступал в преступные сообщества. Фильм «Жмурки» - это оттуда. И ещё - « Бригада», «Бандитский Петербург», и «Бумер» и конечно, «Брат и Брат-2»!

―Вот скажи мне, Американец, в чем сила? Разве в деньгах? Вот и брат говорит, что в деньгах. У тебя много денег, и чего? Я вот думаю, что сила в правде, у кого правда, тот и сильней. Вот ты обманул кого-то, денег нажил, и чего, ты сильней стал? Нет, не стал, потому что правды за тобой нет. А тот, кого обманул, за ним правда. Значит, он сильней.