Полотна Левитана – это триединство Муз: живописи, поэзии и музыки. Наверно, сам художник и не думал об этом, работая над созданием своих полотен. Но они настолько поэтичны и музыкальны, что стоит только остановиться перед любым его полотном и не торопясь, не спеша, «войти» в мир художника, как явственно начинает звучать музыка, музыка пленительная, наполненная светлой грусти и очарования.

И тут же на память приходят поэтические строки многих поэтов и чудная проза Константина Паустовского, которая, как и полотна Левитана, воспринимается, как поэзия в прозе и дышит музыкой:

“Знакомый мир возникал на холстах, но было в нем что-то своё, не передаваемое скупыми человеческими словами. Картины Левитана вызывали такую же боль, как воспоминания о страшно далёком, но всегда заманчивом детстве. Левитан был художником печального пейзажа. Пейзаж печален всегда, когда печален человек..”

Константин Паустовский.

 

 

(По мотивам картины 'Вечерний звон')

В глаза бревенчатым лачугам

Глядит алеющая мгла,

Над колокольчиковым лугом

Собор звонит в колокола!

Звон заокольный и окольный,

У окон, около колонн,-

Я слышу звон и колокольный,

И колокольчиковый звон.

И колокольцем каждым в душу

До новых радостей и сил

Твои луга звонят не глуше

Колоколов твоей Руси...

Н. Рубцов.

 

Великая заслуга Сергея Васильевича Рахманинова — в его напевнейшей мелодии. Мелодика Рахманинова всегда стелется, как тропа в полях, непридуманная, не навязываемая. Подсказана ли она стихом, внушена ли симфоническим замыслом, напета ли чуткими пальцами Рахманинова-пианиста, в ней чувствуется плавное дыхание и естественность рисунка, рождённые сильным чувством. Музыка Сергея Рахманинова удивительно созвучна живописи Исаака Левитана.

 

Есть в русской природе усталая нежность,

Безмолвная боль затаённой печали,

Безвыходность горя, безгласность, безбрежность,

Холодная высь, уходящие дали.

Приди на рассвете на склон косогора,-

Над зябкой рекою дымится прохлада,

Чернеет громада застывшего бора,

И сердцу так больно, и сердце не радо.

Недвижный камыш. Не трепещет осока.

Глубокая тишь. Безглагольность покоя.

Луга убегают далёко-далёко.

Во всем утомленье - глухое, немое.

Войди на закате, как в свежие волны

В прохладную глушь деревенского сада,-

Деревья так сумрачно-странно-безмолвны,

И сердцу так грустно, и сердце не радо.

Как будто душа о желанном просила,

И сделали ей незаслуженно больно.

И сердце простило, но сердце застыло,

И плачет, и плачет, и плачет невольно.

 

Константин Бальмонт.