трансформация
Сызмальства она была крайне любознательной, бесстрашной и прямо-таки вездесущей. Если забегала в лес, могла пролезть между могучими деревьями и буреломными завалами, любопытствуя, кружить вокруг муравейников и даже забегать в овраги. Если спускалась к реке, могла взбежать и на крутой берег, чтобы оглядеть всю ширь, а могла и по самой кромке воды брести, прячась, исчезая, и снова появляясь, кружиться под ивами. Если она замечала пещеру, непременно заходила в нее, бродила во тьме – и стремглав выскакивала наружу!
Звали малышку Тропинкой. А когда она повзрослела, характер заметно изменился, стала она целеустремленнее и серьезнее. Не любопытствуя попусту, она шла к намеченной цели: от хутора к хутору, от колодца – к дому, из лесу с дровами – к сараю. Она стала потверже, ведь по ней не босыми ножками ступали, а катили сани и тележку, волочили сено и древесные хлысты. Это уже была не легкомысленная Стежка, а трудовая Дорожка.
Она очень быстро превратилась в грунтовую Дорогу, еще заросшую по краям травкой и лопухами, но уже с продавленной колеей – следами тяжких усилий. Она могла раздражаться, скрипеть и понукать, а то и вовсе сбивать зазевавшихся путников. Ей некогда было виться-веселиться, труженица спрямляла, где только можно было, путь, она уходила далеко от дому, уже обзавелась мостами и поглядывала с новыми мыслями на гору: конечно, умный ее обойдет, но можно ведь попытаться и насквозь…
В пору зрелости она сумела воплотить задуманное: Магистраль пробила себе тоннель, характер ее отвердел до бетонной стойкости, в дальних путешествиях ее сопровождали каналы, путевые указатели и дыбились над нею пешеходные переходы. Она стала грозной и опасной, и ей самой пришлось установить порядок: справа по ней мчались туда, по левой стороне – обратно. И упаси боже нарушить условие: возмездие наступало моментально и неотвратимо, если кто-то залетал на встречку Магистрали!
По ночам ей снилось детство, мягкая травка и босые ножки, которые смело и без оглядки топали повсюду. Она с возрастом потеряла эту смелость и любознательность, шла лишь туда, куда было велено, тащила день и ночь непомерные грузы, сшибала зазевавшихся, выбрасывая их на обочину.
«Как нас ломает жизнь, - горестно думала прямая бетонная Магистраль, - как меняет до полной противоположности, как из любознательного малыша, заглядывающего во все укромные щелочки, вдруг вырастает убийца! А все эти лукавые светофоры, зебры и прочие причиндалы не делают нас ни добрее, ни умнее, ни снисходительнее».
Но и во сне она не могла остановить движение: поток красных огней стремительно летел в обе стороны! И откуда ей было знать, что где-то в тиши, в глухой провинции, вдали от стремительных и страшных магистралей, рождались новые Тропки, кружились вокруг муравейников, искали грибные полянки, спускались к малой речке и мечтали когда-нибудь обзавестись мостиком..."
