Теперь

­Я объявил эмбарго Рижским шпротам,

«Столичной» взял и Керченскую сельдь.

Салями пусть вернут немецким жмотам,

И с колой прекращают карусель.

 

Я Пушкина читаю каждый вечер,

Ростова и Каренина в друзьях.

И Достоевский стал предтече,

Заметки на Есенинских полях.

 

Русь чище от сбежавших за границу,

Чужие ценности не прижились,

И у прохожих просветлели лица,

Теперь с надеждой чаще смотрим ввысь.