История, которая могла бы быть. (Маленькие истории)
В купе южного поезда нас собралось трое. Так как, всем предстоял неблизкий путь в совместной компании, я внёс предложение перезнакомиться и представился первым:
- Игорь, художник.
- Алексей, психолог, - присоединился лысоватый мужчина, расположившийся справа у окна.
- А я, пацаны, новый русский! – услышали мы от нашего третьего спутника. – Могу быть беспардонным, но это так, от привычки. Ва-аще нормальные пацаны мне нравятся. Вот ты, лысый, - он обратился к человеку, назвавшемуся Алексеем. – Ты этот, как его? Психолог, да, - вспомнилось ему. – Угадывай мои мысли, а я тебе за каждую правильную буду давать по сто баксов!
- Да, но я же не ясновидец, я…
- Мужик! - Перебил его новый русский, имя которого мы так и не услышали. – Ты чё, не понял? По сто баксов! Давай, напрягай мозги! О чём я сейчас думаю?
Растерянный психолог начал быстро просеивать через себя поток мыслей, лоб его слегка вспотел, и у виска начала пульсировать жилка.
- А тебе, художник, - он обратился ко мне, – чтоб не было завидно, вот штука баксов и книжка. – Он развернул обложку рекламного проспекта, выбрал чистое место и ткнул туда пальцем, затем привстал и, наклонившись ко мне, голосом, не терпящим возражений, добавил - нарисуй тут меня! Но похожего!
Его манеры и разящий на всё купе перегар явно не вызывали симпатии.
- Ты наверно, тоже не понял, - смело возразил я, подталкивая его «книжку» к нему обратно, – за штуку я даже карандашной точки не ставлю.
- Вот это талант! Уважаю! – он хлопнул меня по плечу, как старого приятеля. – Вот тут, семь косарей! Давай, работай! – интонацией, присущей властвующим людям, изрыгнул он.
- Ну, лысый, так о чём я думал? – он вновь обратился к Алексею.
- Вот вы едете с юга. Наверняка думали о том, как классно отдохнули!
- Правильно, психолог! Вот твоя сотка, угадывай дальше!
- А раз классно отдохнули, то, наверняка с красивой женщиной. И думаете вы сейчас о ней!
- Молодец! Ты меня удивляешь, психолог! Держи сотку! Дальше!
- А дальше в ваших глазах мелькнула грустинка с разочарованием и вам не хочется ехать домой…
- Держи, лысый!
- А сейчас у вас мелькнёт мысль – не взять ли меня к себе на работу? – Психолог заискивающе, с детской покорностью, наверняка, натренировано, посмотрел на нового русского.
- Ну да, вроде было такое, чертяка! Но только совсем чуть-чуть. Всё равно, держи сотку и продолжай о доме!
- Так, продолжаю, - видно было, как психолог всем своим нутром вцепился в нового русского, изучая его малейшие мимические движения. - Раз вам не хочется домой, значит там вас ждет не любимая жена.
- Ты, прям, волшебник, лысый! Вот твоя сотка!
- И ты думаешь, не убить ли её, что ли? – шутливо вмешался я.
- Стоп, художник, это ты сказал? – новый русский аж подскочил на месте. – После нецензурного слова он добавил, - вот тебе пять штук!
- А что случилось, за что? – чуть не плача вскрикнул психолог.
- За мысль, болван! – эти слова адресовались ему. - Ты бы мне такое не подсказал!
А потом на столике появился коньяк, фрукты и прочее. Новый русский щедро наливал себе прямо в чайный стакан и угощал нас. Затем он ответил на мобильный звонок, долго слушал, выражение его радостного лица постепенно превращалось в гримасу. Он произнёс только одно слово:
- Стерва! – и мобильник разлетелся вдребезги.
- Давай угадаю, - сказал я. – Твоя благоверная устроила тебе подставу с бабой и сейчас требует свою долю от развода?
Он по-бычьи вытаращил глаза и кинулся на меня:
- А-ах! Ты один из них!
Я сделал вид, что он случайно наткнулся нижней частью своего тела на моё колено, усадил его и дал выпить стакан воды:
- Я не психолог, я – Художник. Ты очень предсказуем и на твоём лице всё написано, как на тетрадном листе. Вот, возьми свои деньги обратно, они тебе ещё пригодятся.
После длительной паузы, во время которой на физиономии этого нового русского сменилось несколько выражений, что говорило о его попытках здраво оценить создавшуюся ситуацию, он, уже совершенно другим голосом, осознанно, что стоило ему внутренних усилий, произнёс:
- Художник! …Игорь, прости меня… я тебя очень прошу, стань моим другом!
(Сюжет навеян откровениями у походного костра)
