Разговор
Разговор.
18.09.17.
Осень, в этом году затянулась уж давно, ждали снега, морозов, а они всё мешкали. Уже последние листочки облетели с деревьев. Огромные лужи на дороге. И только одна хрупкая фигурка, завернувшись в пальто, ходит взад вперед, что – то ища. Вот завернула к ближней соседки.
Робко стукнув оконце.
-Кто там? – выглянула в темноту моложавая женщина, подсвечивая керосинкой.
-Это я, Галя, – раздался тонкий голосок.
-Ты чего по ночам то? – взволновалась хозяйка.
-Да что-то неспокойно на душе.
-Щас открою.
Засов шаркнул, и на пороге, в свете лампы, выглянула худенькая фигура.
-Можно к вам, Ольга Ефремовна? – пискнула девчушка.
-Заходи, стряслось что?
-Да нет, переживаю, – виновато опустила глазёнки.
-Понятно, сама по молодости тоже боялась, а потом как-то сгладилось.
Войдя в комнату молодуха, сняла пальто, платок, прижала ладошки к тёплой печке.
-Садись к столу, чайку попьём с медком, свекор прислал, гречишный, сейчас испробуем.
-Спасибо Ольга Ефремовна, – съежившись, села на табурет.
-Я, бывало, ночи напролёт не спала, когда мой на смене, а сейчас вот привыкла, но все ровно жутко как-то.
-И я вот тоже, летом как-то проще, темнеет поздно, да и огород мысли дурные заглушает.
-Детишек вам надо, тогда и дурным мыслям в голове места не будет, – пододвинула чашку с заваркой и плошку с мёдом.
-Да рано ещё, ни кола ни двора, по чужим углам мыкаемся, – обняв чашку ладошками, сделала маленький глоток. – Вася сказал, к следующей осени только в свой дом заедем.
-Мы тоже мыкались, тяжело, так ты пока думай, как назовёте первенца, как в школу пойдёт, на кого похож будет, – заулыбалась хозяйка.
-Пробовала, не выходит, боюсь, присыпает моего, а вдовой с детьми кому я нужна!
-А без детей ещё хуже, вон посмотри на бабку Дееху, только свадьбу отыграли мужика в шахте придавило, так одна век промыкалась, а были б детишки, куда легче жилось. Отрада.
-Жалко Дееху, а вдруг война снова, и чем кормить?
-А ты не думай, будет, так будет, нас не спросят, а без детишек жизни нет, – нахмурила брови.
-Так-то вы правы, у вас пятеро и все справные.
-Семеро, двое скончались в младенчестве, хворали крепко.
-Ох, а я и не знала, – расстроилась девчонка.
-А чего хвастаться, горе-то наше. До сих пор сняться, – вытерла краем платка намокшие глаза.
Вдруг обе замолчали, вспоминая что-то нехорошее.
Тишина в избе, слышно только как изредка порода постреливает, да кот копошиться с клубком ниток.
-Мой тут историю рассказал, так я до сих пор вздрагиваю, – не выдержав тишины, вспомнила Галя.
-Ну, от твоего можно ожидать, он и приврать, горазд, – вздохнув, прошептала женщина, и умолкла на минуту. – Расскажи хоть, а то и самой в тишине неспокойно.
-Да ему мужики взрослые наврали, как в войну закладывали лаву, и одному кисть придавило породой, камни посыпались, все отбежали, а его напарник вцепился в руку, помогая выдернуть. А силушка огромная в нём так кисть и оторвал, после мужики вытащили на поверхность, в медпункт, а этот здоровяк так сжал ручищи, передавил жилы, даже крови не было, еле разжали.
-Про это и я слыхала, а правда или нет врать не буду, но так это в войну, сейчас-то всё по-другому.
-А мне вот страшно, что если с моим такое же случится, как же с культёй-то, работать не сможет, пить, драться начнёт?
-Да не думай ты о плохом, мой вон тоже испугать меня вздумал. Новую лаву закладывают, начальник участка с ними, у него и спрашивают, ты, мол, чего сам или храбрец, а он и говорит, если придавит кого, ему сидеть придётся, а этого уж точно не хочет, вот и работает со всеми. И только отошли с места булыжник здоровый ухнул, где секунду назад стояли. Рассказал такое и так вопросительно выжидает, а я молчу. Потом говорит: «а меня покалечит утки носить будешь?» А я ему: «если со мной беда случится ты будешь?» Подумал, помолчал, а потом и говорит «айда спать, а то засиделись».
-Вот и мой такой же, надежды нет, беда не дай Бог придёт, выкинет на улицу, – вытаращила глазёнки Галя.
-Да нет, мой-то будет, это я уж проверяла, с ложки кормил, когда я позапрошлой зимой обе руки сломала. Да ты чай-то пей, остыл совсем, давай погорячей подолью.
И снова тишина, мысли разные в головах, а смысл один. Страх за родного человека.
Время давно перевалило за полночь и неустанно двигалось к утру. Заморосил мелкий осенний дождик, и уже мужья должны со смены возвращаться.
-Спасибо вам, Ольга Ефремовна, пойду, а то скоро вернется, подумает, что не доброе, – встрепенулась Галя.
-Да за что спасибо? Ты заходи, как тоскливо будет, чайком побалуемся.
Руслан.
