С самого раннего детства помню её… Тогда мы ещё жили в маленькой глухой деревеньке на Урале. Наверное, трудно было найти в округе другой, более мирный и спокойный уголок. Но однажды ночью нас подло обворовали. Хотя, наверное, слово «подло» здесь излишне - любое воровство, как ни крути, подлое дело.

 

Воры выдавили стекло, пробрались в дом и вынесли практически всё, что можно было вынести. Только эта вещь каким-то чудом осталась, закатившись под лавку. Странно, что никто из домочадцев не слышал никакого шума и не проснулся, а может быть, и к счастью, неизвестно, что у этих чёрных людей было на уме. Дело по деревенским масштабам, стало громким, но злоумышленников так и не нашли. Самым странным казался выбор объекта ограбления, наш дом по достатку был очень скромным. По малолетству я не запомнил деталей. Разные ходили версии. Бабушка считала, что это сделал некий дальний родственник, выпивоха и перекати-поле. Накануне он вдруг ни с того ни с сего пожаловал в гости. Всё ходил, высматривал, а потом исчез. Тот факт, что домашние спали мёртвым сном, бабушка тоже связывала с незваным гостем, якобы тот подсыпал какое-то зелье в пищу или воду. Но, как говорится, не пойман – не вор. Конечно, многое могла бы поведать та вещица, да не очень она разговорчивая по своей природе…

 

Потом мы переехали в город, затем – в другой, и везде она была с нами. Солидная, гладкая, точёная, очень удобная, она выгодно отличалась от современных аналогов, с разными, как сейчас говорят, наворотами – разборных, комбинированных, с орнаментом… Но главная её ценность оказалась в другом – в происхождении. Правда, узнал я об этом довольно поздно, уже взрослым, да и то – случайно. Что, впрочем, и не мудрено, скалка, она и есть скалка, сам-то я такими вещами в тот период не пользовался.

 

Поженившись, мы с женой первое время жили с моей мамой. Сноха быстро нашла со свекровью общий язык и старалась всячески ей помогать, в том числе и на кухне. Тут она и обратила внимание на скалку, так как уже имела в девичестве некоторый опыт общения с кухонной утварью. Теперь мне приходилось не раз слышать во время их кухонных разговоров, как Светлана восхищалась:

- Мария Захаровна, какая замечательная у вас скалка, такое впечатление, что она сама раскатывает тесто!

- Да, дочка, мне она тоже нравится…

 

Вскоре у нас родилась своя дочка, и мы втроем переехали в новую квартиру. Каково же было мое удивление, когда я увидел на нашей ещё весьма аскетичной кухне знакомую скалку.

- Свет, а откуда это у нас?

- Мария Захаровна подарила, увидела, что скалка мне нравится, вот и подарила. Сказала, что это семейная реликвия, оберег, и приносит счастье…

- Странно, а я не в курсе…

- Ну, значит, тебе это было не интересно…

Да, мне тогда это было не интересно, но потом всё изменилось… Семейная жизнь, маленький ребёнок предполагают определённые сложности. Иногда приходилось помогать жене и на кухне. Тут-то я вплотную и познакомился со скалкой и скоро освоил это нехитрое приспособление. Рукоятки скалки очень удобно охватывались ладонями, при этом было ощущение тепла, словно она излучала тепло рук предыдущих поколений. Светло-жёлтого дерева скалка как бы светилась подспудно мягким солнечным светом.

 

В очередной мамин приход в гости, я спросил:

- Мама, а что за история со скалкой, Света что-то говорила про оберег, а я не понял?

- Я уже как-то рассказывала, просто ты забыл.

- Ну, ещё расскажи, интересно ведь…

- Да ничего особенного в ней нет. Скалку эту сделал ещё твой дедушка – Захар, и это всё, что от него осталось. Помнишь, нас обворовали?

- А почему тогда этот оберег не сработал, не защитил от воров?

- Почему не сработал? А то, что никто из нас не проснулся и не погиб от лихих людей, разве не защита, не спасение?

- Наверное, ты права…

 

Я с уважением посмотрел на скалку. Действительно, настоящая семейная реликвия и оберег!

После этого, когда дочери особенно шалили, я говорил:

- Смотрите, лишу наследства, и никто не получит семейный оберег!

Они только беззаботно смеялись.

Не понимают, - думал я, - но ничего, со временем поймут, я тоже не сразу понял…