Погранзастава

Толпа стояла прямо у ворот:

"Застава, ну-ка - в штык! Прогоним гадов!" -

прокаркал из окна майор Ипатов,

и стал звонить в столицу генералу.

Вдали ревели несколько волов,

которые, наверно, горевали

по августу, что бредил на исходе.

Майор бубнил: "Как скажете! Колоть?

Толпа явилась затемно, в исподнем!"

 

Сержант проинспектировал солдат,

по очереди спрашивая - зол ли?

Он слыл неповоротливым, но зорким

(а многие твердили - не жилец он!).

Мешала горьковатая слюна:

"Напомню, вы - не дети Назарета,

а дети генеральского состава.

Война по умолчанию сильна:

любого может запросто состарить".

 

Ипатов был растерянный (рука

чесала отвисающие муди):

не каждый генерал в столице мудр,

но Хлопов переплюнет даже чёрта.

"Ко мне, солдат, - сержанта-дурака!

Скорей, сказал, сержанта Долгачёва!" -

а сам протараторил: на-шты-ки-их!

Майор был очень болен - догорал,

поэтому взял банку с нашатырным.

 

"Придётся класть тела за нужники,

а после всех бегом - в медпункт к Полине:

та выдаст разведённые пол-литра

на каждого солдата - пусть нажрутся.

Начальство приказало - на штыки!

Неси для устрашения наш рупор!" -

майор укутал банку в полотенце,

захлопнул дверь и замер: "Мужики,

неужто в общем гаме плач младенцев?"