Она была

Всем тем, кто пускал нас, когда мы мерзли.

 

Она была шлюхой, а я был пьян.

За мной был рухнувший, чудилось, мир,

У нее дочь и полупустой карман.

Одна ночь в октябре. И все. Для придир.

 

Все, что хотелось - не быть одному.

Я ее знал, но в тот вечер случайно зашел.

Было пусто, темно и сыро. Я тонул.

И искал тепла. Любого. А там я его нашел.

 

Чай. Сигареты. Я непривычно нем.

Ткнулся в грудь. Руки на голову положила.

И я был нежен, как до нее ни с кем.

Она пустила дворнягу. Она это заслужила.

 

Она была шлюхой. Так и что с того?

Не бравировала, но и ничуть не стыдилась.

В ней было достоинство. Я вижу его.

Второй такой мне встретить не доводилось.

 

Рассвет. И, провожая меня за порог,

Она прошептала, слегка картавя: "Так вышло,

Что не верю, но да хранит тебя Бог..."

Прошло двадцать лет. Я жив. Он ее слышал.