К той безысходности немой

Дерюга поля порыжела,

крикливых птиц умчал косяк.

А солнце щурилось блаженно.

Октябрь иссяк.

 

Оставил только брызги в поле,

пучки соломы да колки;

в стогах промокших — сгустки боли,

травы клоки.

 

Там «нивы сжаты, рощи голы»,

и жизнь сера, и пень трухляв.

И по участью вечный голод.

Сплошная хлябь.

 

А нежность всё не ускользала

к той безысходности немой,

когда с утра погода злая

и день — не мой.

 

Но созерцанье душу грело,

и жалость теплилась комком

по спешке ль, прыти угорелой —

узнай, по ком…

 

23.11.2о21 о5:31