Я не считал стихи особым делом...
Я НЕ СЧИТАЛ СТИХИ ОСОБЫМ ДЕЛОМ...
Эссе
Очень долго я не считал стихи каким-то особым, главным делом. Сочинял да складывал в укромное место. Но когда пришёл к Богу, когда крестился на шестьдесят четвёртом году, вдруг возникла острая мысль – таланты даёт Творец; а я взял и зарыл свой в землю. Не скажу, что не пробовал доводить дело до конца. Печатал стихи в газетах и даже в столичном журнале “Наш современник”. Они имели успех. Но в силу тогдашней мягкотелости я согласился в душе с мнением своих гонителей (а они заняли тогда все издательские высоты на Урале) – способности у меня неяркие, вялые, подражательные и – не место стихам в бурном потоке современной поэзии.
Но вот, уже часто посещая храм и чувствуя отдачу от искреннего общения с Богом, я стал пересматривать мною написанное и вдруг, к испугу и радости, понял, что стихи несут в себе, ранее не замеченные мною, да и критиками моими, свойства, пожалуй, самые важные в поэзии; они душевно отразили не только мою жизнь, но и жизнь близких мне людей, жизнь старой и новой России. По-прежнему встречалась подражательность. Но подражательность – лучшим поэтам минувших и нынешних времён: Пушкину, Лермонтову, Тютчеву, Фету, Багрицкому, Есенину, Маяковскому, Кедрину, Твардовскому, Евтушенко. Я понял, что только им и нужно было подражать, поскольку в их творчестве полно отразился великий и могучий русский язык. Хочу верить, что многолетняя работа в русле традиционной классики (а потом я понял, что только в этом строгом русле и сохраняется данный Богом язык) помогла мне незаметно для себя создать стих лёгкий, певучий, доходчивый для большинства людей (отбросим эстетов, заблудившихся в губительных поисках необычного); создать стих, наполненный сердечной болью за народ и страну; стих, в котором откровенность почти такая же, как на исповеди в храме, а потому и правда жизненная.
Несколько лет я провёл в перепечатке на стареньком компьютере и прозаических, и стихотворных работ, потом – в составлении электронных версий своих книжек. Теперь их где-то около 80. Четыре из них удалось напечатать при денежной помощи родных и друзей. Теперь издавать книжки – великое мученье. Особенно пенсионерам. Вот попробуй выпусти сборник стихов, как у меня, клееный, в мягкой обложки, когда стоимость его почти 28 тысяч, а пенсия моя 6 тысяч с коротким хвостиком и ЖКХ приносит всякий месяц счета на такую же сумму. И если книжка эта вдруг выйдет к моему 70-летию, то это случится только по воле Божьей. Наверно, в это и теперешние атеисты поверят.
Но, в общем, не об этом речь. Все мои прежние подражания обернулись всё же моим стилем, в котором сплавились особенности любимых классиков и мой опыт. Да теперь я и поэзии другой не признаю – только ту, в которой ясность мысли, напевность, боль за родину и народ, глубокая исповедальность, правдивость и более того – твёрдое знание православных истин, без которых и мир шаток, и поэтическое мировоззрение, как бесформенный туман. По моим теперешним убеждениям, поэт без веры в Бога, без правды Божьей – поэт далеко, даже при мощном таланте, не первой величины. Ему не хватило воли и совести дойти до истинного представления о жизни.
Это мои взгляды. Как они отразились в стихах на деле – судить Богу. Но и тебе, читатель, непременно.
Борис ЕФРЕМОВ,
2014 год.
