Суеверие
А она грациозно по трапу,
Отражаясь в зеленой воде,
Поднялась на борт судна «Анапа».
И я понял тогда - быть беде!
Суеверие скажете? Как же!
Не одна сотня минула лет,
Как тонули баркасы и баржи,
Многопушечный даже корвет!
Но она улыбнулась мне: «Штурман,
Проводите в каюту, прошу!»
Лучше взяли пираты бы штурмом
Лайнер наш как простую баржу!
Но я вида не подал и руку
Протянул, чтобы взять саквояж.
А душа разрывалась от муки -
Флибустьеры шли на абордаж!
И у двери роскошной каюты
Ей сказал: «Берегите себя!»
И от взгляда ее почему-то
Утопающим чувствовал я.
Возле трапа прощаясь наутро,
Задержав ее руку в руке,
Понял я, что наверное мудро
От примет вздорных быть вдалеке.
Ну, а женщина, чем она ближе,
Дальше тем отступает беда.
- Милый штурман, приятно вас слышать!
- Вместе вновь? - Разумеется, да!
Отражаясь в зеленой воде,
Поднялась на борт судна «Анапа».
И я понял тогда - быть беде!
Суеверие скажете? Как же!
Не одна сотня минула лет,
Как тонули баркасы и баржи,
Многопушечный даже корвет!
Но она улыбнулась мне: «Штурман,
Проводите в каюту, прошу!»
Лучше взяли пираты бы штурмом
Лайнер наш как простую баржу!
Но я вида не подал и руку
Протянул, чтобы взять саквояж.
А душа разрывалась от муки -
Флибустьеры шли на абордаж!
И у двери роскошной каюты
Ей сказал: «Берегите себя!»
И от взгляда ее почему-то
Утопающим чувствовал я.
Возле трапа прощаясь наутро,
Задержав ее руку в руке,
Понял я, что наверное мудро
От примет вздорных быть вдалеке.
Ну, а женщина, чем она ближе,
Дальше тем отступает беда.
- Милый штурман, приятно вас слышать!
- Вместе вновь? - Разумеется, да!