Часовой
Я в ржавой, сиротливой будке;
здесь восемь бойниц и чертовски сквозит.
Напротив уставился идол старинный —
патологоанатомический бред. Обуглены птицы — ворчат по-февральски;
летучие мыши, гауптвахтовский кот.
На срезе сугробов — артерии, вены,
метельных недавно декабрьских дней. Здесь выгул собак у запретной границы,
назойливый лай разнопёрых дворняг.
Шныряют с утра на работу — с работы,
и школьники школьниц бортуют в сугроб.
Напротив уставился идол старинный —
патологоанатомический сноб. «Малиново-серый»
duhprosvet
здесь восемь бойниц и чертовски сквозит.
Напротив уставился идол старинный —
патологоанатомический бред. Обуглены птицы — ворчат по-февральски;
летучие мыши, гауптвахтовский кот.
На срезе сугробов — артерии, вены,
метельных недавно декабрьских дней. Здесь выгул собак у запретной границы,
назойливый лай разнопёрых дворняг.
Шныряют с утра на работу — с работы,
и школьники школьниц бортуют в сугроб.
Напротив уставился идол старинный —
патологоанатомический сноб. «Малиново-серый»
duhprosvet