Знакомой поэтессе К. Д.
– Созданье милое, ну полноте
себе так сопереживать,
и эпизоды прежней похоти
«любовью светлой» обзывать!
Гляжу: опять в твоей поэзии
тобой помянут всуе Бог.
Оставь к Нему свои претензии,
ведь Он не фраер и не лох!
прикинув, лишь вручает каждому
переносной посильный крест.
Слать на Него Ему же жалобу –
весьма сомнительный протест.
Давай-ка без натужной паники!
Былых обид не вороши,
а из своих трагедий маленьких –
больших не делай, не смеши!
К чему вся эта «скорбь вселенская»?
ты лучше вспомни: Политех,
всё пофиг, май, Новокузнецкая,
вино, гитара, смех да грех,
и я, сдурев от «Виноградного»,
прервавши твой бессчётный стих,
врал, гад, что ты – а-ля Ахматова,
в застёжках путаясь твоих…
Ты, словно ищешь наказания
за никудышный томик лет,
похмелье разочарования
смакуя с Музой тет-а-тет.
Бывает… От Успеха-ларчика
не всех снабжает Жизнь ключом.
Катить на мужа-неудачника –
не катит: он тут ни при чём.
В твои «душевные материи»
не вхож он. Что с него возьмёшь?
ему была б постель постелена,
пришит рукав, наварен борщ...
О, мы с тобой, подруга старая,
(я в смысле – знаемся давно),
два сапога высокопарные,
и так во многом заодно.
Но, от твоей «осенней лирики»
мне вновь тебя пора спасать.
Ведь звал: «Айда со мною в циники!
жить станет проще и писать!»
Эх, ты, моя а-ля Цветаева:
«Был вечер, так изящно тих…»
Да, кстати, пятница – без палева.
Сумеешь, забегай... на стих…
