Вечный окоём
Вечный окоём
Вот изгородь — заборчик ли, плетень…
Тропинка в небо — даже, если к речке…
Стрекочут заполошные кузнечики,
и на глазах истаивает тень.
Там поле и ромашковый размах,
здесь в бочках солнце щедро греет воду
и водомерки чувствуют свободу —
по глади растекается сурьма*…
Изгиб души у неба — окоём
скользит извне, за ним — бескрайность сини,
и глубина, и высь, что не осилить:
всегда распят, как перед алтарём…
Истаиваешь в эту глубину —
и синь врачует, хоть она далече.
Ты пригвождён, а на душе-то легче!
До донца, всё равно не заглянув…
А блики солнца скачут по кустам —
прожжённый полдень знойного июля.
Душа зудит, гудит, как полный улей,
а небо — как медовые уста…
Так душу в душу неба окунём —
и простоим полжизни, рот разинув,
прилипнут очи к этой парусине —
душа втекает в вечный окоём…
*Цвет порошка арабской сурьмы колеблется от угольно-чёрного,
глубокого фиолетового и даже до голубовато-белого цвета.
21.о7.2о21 оо:55